Очерки по истории русской агиографии XIV–XVI вв.

Теперь, обладая более точными сведениями о редакциях А, Б_х и Б2, можно приступить к определению летописного источника, которым пользовался составитель Повести о Николе Заразском. Близость текста Повести с летописями различных традиций была замечена давно, но соотношение между памятниками объяснялось по–разному. Пока исследователи были уверены в раннем происхождении Повести о Николе, текст ее анализировался с учетом летописей древнейшей поры. Но для объективности сопоставление следует производить со всем корпусом русских летописей, сохранившихся до начала 60–х годов XVI в., т. е. времени бытования сформировавшихся списков Повести о Николе Заразском. Для сравнения нами были привлечены летописи Новгородская I, Лаврентьевская, Троицкая, Софийская I, Новгородская IV, Ермолинская, Московский свод 1479 г., Типографская, Вологодско–Пермская, Никоновская, Воскресенская и др. При этом, естественно, учитывалась история происхождения летописных сводов XIV— XVI вв.

В первой части Повести совсем немного параллелей с летописными текстами, тем не менее, они имеются[758]. Повесть в редакции А открывается вступлением:

«Въ лѣто 6733[759]. Приход изъ Корсуня чюдотворнаго Николы образа Заразскаго … въ третье лѣто по Калском побоище. Тогда убиито много князей русских и сташа князи рустии за половець, а побьени быша за Днепром на речке на Хортицы на Калском поле Половецькой земли на Калках месяца июня въ 16 день» (282).

Несмотря на столь краткий вид известия о Калкской битве, характер летописного источника, сокращенного в Повести, определяется достаточно уверенно. За словами «сташа князи рустии за половець» явно скрывается эпизод, описанный в Новгородской I летописи, об обращении половцев за помощью к Мстиславу Галицкому и другим князьям, о посылке ими богатых даров и, наконец, о решении всех южнорусских князей выступить в поход «поклона деля и молбы князь половьчьскых»[760]. Упоминание Хортицы и даты сражения 16 июня ведут к Ипатьевской летописи (в Лаврентьевской — 30 мая, в Новгородской I — 31 мая). Подобное сочетание различных летописных традиций (новгородской, южнорусской, московской, тверской и др.) представлено в так называемом Новгородско–Софийском своде (который определяется теперь как Свод 1418 г. митрополита Фотия), реальными отражениями которого являются Новгородская IV и Софийская I летописи. Новгородская IV не могла в данном случае служить источником для автора Повести о Николе Заразском, поскольку рассказ о Калкском сражении в этой летописи сокращен и из него выпали упоминания о Днепре и Хортице[761]. А вот Софийская I или какой–то свод, построенный на ее основе, вполне могли быть использованы в Повести. Данный вывод можно уточнить. Судя по тому, что 6733 г. считался «третьим лѣтом по Калском побоище», само Калкское сражение в искомом летописном источнике датировалось 6731 г. Но в Софийской I летописи (как и в Новгородской IV) статья о Калке помечена 6732 г.[762], та же дата проставлена в Вологодско–Пермской летописи[763], Ермолинской и сходных с нею[764]. И только в Московском своде 1479 г. рассказ о сражении на Калке, восходящий к Софийской I летописи и дополненный по Троицкой, датирован 6731 г.[765] Говорить об использовании в редакции А именно Московского свода 1479 г. было бы преждевременно (годовую дату составитель мог исправить и по другому источнику). В редакции Б_х указанная фраза выглядит намного короче: «Приход чюдотворнаго Николина образа … во фторое лѣто по Калском побоище» (302). Но, как ни странно, эти слова даже ближе к Софийской I (старшего извода)[766]. Редакция Б2 никаких сведений о Калке не содержит. Таким образом, анализ рассмотренного фрагмента пока не дает точного материала о соотношении редакций А, Б_х и Б2, но упоминание о сражении на Калке в А и Б_х очевидно свидетельствует об использовании Софийской I летописи (или даже более позднего летописного свода).

Параллели с летописями имеет также рассказ о крещении князя Владимира: