Очерки по истории Русской Церкви. Том 1

Снова перед нами картина небрежного отношения к главному: к содержанию веры. Тут епископы капитулируют пред римской церковью. Главные их заботы о второстепенном: о своих удобствах и об удобном обмане народа. Так называемое «Соборное послание к папе Клименту VIII» звучало так: «Святейший отец, Верховнейший пастырь церкви Христовой и Государь наш милостивый! Вспоминая прежнее единство и согласие церкви Божией, восточной и западной, какое предки наши имели под управлением св. апостольского римского престола, и видя ее нынешнее разделение, мы всегда поражались великой жалостью и скорбью сердца и всегда молились Богу о соединении веры, ожидая, не помыслят ли и не постараются ли об этом соединении верховные пастыри восточной церкви, под властью которых мы доныне находимся. Но теперь видим, что надежда на них напрасна, что они ничего не могут сделать. Не столько по нежеланию, сколько по тяжкой неволе, в какой находятся у свирепого тирана магометанского. Поэтому мы сами, обитая в здешних краях под властью христианского государя, яснейшего короля польского и великого князя литовского в свободе и вольности и не желая оставаться виновными и перед собой и перед вверенными овцами стада Христова и носить на своей совести гибель стольких человеческих душ от разделения церкви, решились, с Божьей помощью, приступить к тому соединению, какое прежде имела церковь восточная с западной и которое предки наши восстановили на Флорентийском соборе, чтобы в этой св. унии под верховной властью Вашей Святыни мы могли едиными устами и единым сердцем славить и хвалить пречестное и великое имя Отца и Сына и Св. Духа.

В виду всего этого, мы, с ведома и соизволения нашего господаря Сигизмунда III, приложившего также свое старание к этому святому делу, посылаем к Вашей Святыне, святейший отец, братий наших, велебных в Бозе, Ипатия Потея, прототрония, епископа Владимирского и Брестского, и Кирилла Терлецкого, экзарха, епископа Луцкого и Острожского. Им мы поручили бить челом Вашей Святыне и предложить, чтобы Ваша Святыня согласился оставить нас всех при вере, таинствах и всех церемониях и обрядах восточной церкви, ни в чем их не нарушая, и утвердил бы то для нас за себя и за своих преемников. B таком случае мы уполномочили названных братьев наших принести от имени всех нас, архиепископа, епископов, всего духовенства и всех наших словесных овец, покорность седалищу св. Петра и Вашей Святыне и поклониться Вашей Святыне, как нашему верховнейшему пастырю. Когда все, о чем просим, мы получим от Вашей Святыни, тогда и сами с нашими потомками станем послушными тебе и твоим преемникам и будем всегда под управлением Вашей Святыни.

A для большего подтверждения наших слов мы, подписав этот наш лист нашими руками, припечатали его и своими печатями. Дано в царствование господаря нашего Сигизмунда III в лето от РХ 1595, месяца июня 12 дня по старому календарю».

Под этим псевдо соборным письмом, кроме митрополита и двух вышеуказанных депутатов, стоят еще подписи нареченного епископа Полоцкого Григория и епископов: Перемышльского Михаила Копыстенского, Львовского Гедеона Болобана, Холмского Дионисия Збируйского, Пинского Леонтия Пельчицкого, а также Кобринского архимандрита, нареченного епископа Пинского, Ионы Гоголя. Униатские писатели придумывают для этого акта будто бы собор в Бресте, но этого ничем подтвердить нельзя. Подписи собраны отдельно у каждого епископа. Так русский епископат, проникшийся латинским духом иерархизма и клерикализма, через грубый обман паствы, методом властной интриги наладил унию и гарантировал ее защитой верховной государственной власти.

Но тут и начала вскрываться глубокая ошибка. B православной церкви такой клерикализм неуместен. Народная мирянская стихия подняла бурный протест. И как ни старалась преуспевать уния на протяжении всей ее истории, народ не давал ей полного торжества. Протесты начались сразу же по обнаружении секрета. И от клерикально-интригантского характера унии отвратились даже и те миряне, которые имели сами идею унии, но в ее честном подлинном виде.