Очерки по истории Русской Церкви. Том 1

Ликовский (Unija Brzеska) нашел в Ватиканском архиве данные о бывших в ту минуту опасениях в Кракове, что Острожский в самом деле подымет восстание. В половине сентября 1595 г. король созвал совещание министров, нескольких польских и литовских сенаторов с соучастием папского нунция Маласпины. Поставлен вопрос: доводить ли дело унии в том виде, как оно двинуто, теперь же до конца, или еще отложить пока поездку епископов в Рим? И вынесено осторожное решение — временно задержать поездку Ипатия и Кирилла, пока князь Острожский несколько поостынет и свыкнется с неизбежностью унии. Были немедленно написаны в этом смысле и письма к Ипатию и Кириллу. Но не успели письма дойти до них, как они оба явились в Краков. 22-го сентября собралось заново тоже верховное секретное совещание. Мнения на нем разделились. Одни голоса были против спешки и даже пока против самого предприятия унии во имя гражданского мира. Указывали: 1) на возросшее после утверждения патриархом Иеремией влияние Виленского братства; 2) на большое возбуждение народа; 3) на то, что по осведомлению русских патриарх в случае унии, низложит весь епископат и лишит его нужного авторитета в глазах народа; 4) передавали сведения, будто кн. Острожский организовал отряд конницы в 150 человек, который поедет вдогонку за Ипатием и Кириллом, и они будут убиты; 5) что осторожнее провести дело через собор и даже откровенно через совещательный собор из православного духовенства совместно с латинским.

Другая партия призывала к решительному действию. 1) Кн. Острожский не в силах поднять серьезное восстание. Авторитет королевской власти стоит достаточно твердо. 2) Неуместно поднимать шум о насилии совести, потому что сам епископат единогласно ходатайствует об унии. 3) Дожидаться широкого собора с участием всей восточной церкви, т. е. собора формально вселенского, это — чрезвычайно долгая история, которая может быть осуществлена лишь за пределами жизни настоящего короля. A тогда может перемениться и вся обстановка, и цель не будет достигнута.

Нунций Маласпина был скорее на стороне осторожных скептиков. Вызвали самих «героев» унии, Потея и Кирилла. Анкета была такова. Собрание уверено в твердости данных делегатов. Но что они думают о твердости митрополита и др. епископов? И смогут ли они покорить большинство духовенства и православных шляхтичей и народ? В покорности епископов и народа делегаты не сомневались. Характерен их шляхетский презрительный взгляд на так называемую волю народа. Труднее по их мнению справиться с духовенством. Но за свои епархии они и в этом смысле ручаются. Что касается православной шляхты, то она легко пойдет по дороге правительства и теперь не подписывается под унией открыто, чтобы только не оглашались преждевременно их имена.

Если теперь же не поехать в Рим, то позиция инициаторов будет самая невыгодная. Скажут, что латинская сторона сама их отвергла за неосновательность. а патриарх лишит их сана. Ссылаться на неудачу унии митр. Исидора нельзя. Тогда Исидор приносил сюда унию извне и был одинок. A теперь весь епископат сговорился, и многие авторитетные представители народа жаждут унии, а сам король, как ревнитель веры, поощряет ее. Роль короля в этом деле решающая. Если он возьмет и епископат и духовенство под свое особое покровительство и успокоит народ, что уния не есть отступление от восточной веры и исконных обрядов, и решительно уравняет в правах духовенство русское с латинским, то нет сомнения, что плоды унии будут совсем другие, чем были при Исидоре. Времена изменились. Допрошенные Ипатий и Кирилл удалились из залы совещания, и общее решение собрания склонилось к необходимости действовать безотлагательно. Делегатам русского епископата было приказано ехать в Рим, а король немедленно 24-го сентября издал универсал на польском языке ко всему населению королевства. В универсале король писал: «Считая за величайшее счастье, если бы нам со всеми верными и любезными нашими подданными находиться в одной католической церкви, под властью одного верховного пастыря, римского папы, и вместе с ними славить Бога едиными устами и единым сердцем. И признавая такое соединение наших подданных по вере весьма полезным и необходимым для целости и прочности самой Речи Посполитой, мы старались и не перестаем стараться, чтобы и тех из наших любезных подданных, которые уклонились от единства католической церкви, отечески привести к этому единству ради их собственного блага.