Очерки по истории Русской Церкви. Том 2

Разрастание богословской и дисциплинарной анархии не могло не пугать вождей раскола. И потому в противоречии со своей проповедью об антихристовых временах и полном отвержении авторитета церкви, вожди вдруг соблазнялись мечтой, что авось цари и патриархи покаются и наступит вновь «тишь да гладь». Еще до второй северной ссылки Аввакум писал царю Алексию: «Вздохни-ка по-старому и рцы по русскому языку «Господи, помилуй мя грешного! А «кирелейсон—от» отставь. Так Еллины говорят, плюнь на них! Ты ведь, Михайлович, русак, а не грек. Говори своим природным языком, не унижай его ни в церкви, ни в дому, ни в красной речи». Не раз в своих писаниях Аввакум возвращается к мысли о возможном «исправлении о Христе Иисусе. Я надеюсь, что Господь прекратит дни сии. Он ждет обращения заблудших». Надо молиться, «иначе не пособить», чтобы Господь «привлек их к истине». Особенно надо молиться за царя. И Лазарь, и Авраамий были в этом единомысленны с Аввакумом. Отсюда целая литература так наз. «челобитных» по адресу царя: Лазаря 1668 г., Аввакума 1670 г., Авраамия 1670 г. Челобитная — это и мольбы и угрозы. Требовали «очной ставки» со всеми властями духовными и царскими и с книжниками, со всем «синклитом», чтобы царь «сам слышал каждое слово». Лазарь заявлял готовность идти «на Божию судьбу», т. е. на испытание огнем (заносная с Запада идея). Аввакум писал царю: «ты пал, а не восстал, послушав Никона, умер душею, а не воскрес. С каким оправданием хочешь ты явиться на страшный суд. Здесь ты нам не дал справедливого суда с отступниками, а там сам будешь отвечать пред нами. За всех на тебя одного падет вина: ты — попустил. Тошно тебе будет там». И здесь на земле грозил бедами русскому царству. Лазарь после осуждения Никона писал одновременно к царю (1668 г.) и к новому патриарху Иоасафу II: «Силен Господь тобою — пастырем утишить лютое возмущение церкви». Начало уже сделано: «Никон низриновен», остается «загладить его след». «За нас будут судиться с тобою (т. е. патриархом Иоасафом II) православные цари, патриархи и свв. отцы».

Неотзывчивость, почти безответное молчание властей повергали в недоумение оппозиционеров. Они были детьми Смутного времени, видели конец смуты. Естественно казалось им ждать благополучного конца и церковной смуты. И острые формы смуты, как осада Соловецкого монастыря и затем стрелецкий бунт 1682 г., не повергали их пока в отчаяние.

Соловецкий бунт