Очерки по истории Русской Церкви. Том 2

Самым блестящим светилом иерархии Екатерининского времени был Московский митр. Платон (Левшин), сын дьячка одного подмосковного села. По успешном окончании старой Московской Академии (1758 г.), Платон был взят в учителя риторики в Троицкую семинарию. Вскоре стал префектом и ректором ее (1761 г.). Платону пришлось выдвигаться еще среди самодурства рабьей эпохи. Барское самодурство заражало и некоторых духовных владык. Новый московский митрополит Амвросий (Зертис-Каменский) был взбалмошным шляхтичем и за какой-то, как показалось ему очень непочтительный, ответ молодого начинающего преподавателя Платона (Левшина) приказал тут же пред всей Академией высечь его розгами. Спас Платона лишь ректор Академии.

Платон считал всегда Гедеона (Криновского) «великим себе благодетелем, первым по родителях своих». Гедеон имел слабость к франтовству и поэтому очень интересовался деньгами. Злые языки сочинили поговорку: «Гедеон нажил миллион». Восхищаясь Платоном, его привычной скромной бедностью, Гедеон однажды подверг молодого преподавателя тяжелому испытанию. Гуляя по берегу монастырского озерка рядом с Платоном, Гедеон вдруг мощным толчком сбросил Платона в воду. Тот вылез промоченный до нитки. Гедеон быстро схватил мокрого Платона под руку, дотащил до своей квартиры, открыл свой богатый гардероб и приказал: выбирай себе любую шелковую рясу и подрясник и переодевайся. Самодурство в польско-панском стиле. Министр народного просвещения гр. И. И. Шувалов прослышал о талантливом учителе Троицкой семинарии и решил послать его для иностранного образования в Парижскую Сорбонну. Но Гедеон не пустил заграницу своего любимца.

Екатерина II вскоре по воцарении пожаловала в Троицкую лавру. Платон произнес одно из своих блестящих приветственных слов. Голос, дикция Платона и его жестикуляция — все было торжественно приподнятое и в то же время живое, популярное. Словом — оратор Божиею милостию. Екатерина была под большим впечатлением высокой цветущей фигуры Платона и даже не без женского кокетства спросила оратора: зачем он пошел в монахи? «По особой любви к просвещению» — был его ответ. Екатерина была поклонницей «века просвещения» и в этом ответе восхитилась «современностью» молодого ученого монаха. Переговорив с своим единомышленником — тоже «просвещенцем» и анти-клерикалом — графом Н. И. Паниным, Екатерина решила взять Платона в законоучители к своему сыну — наследнику Павлу Петровичу. Пришлось временно переселиться в СПБ и жить жизнью придворной, нося звание «придворного проповедника». В 1766 г. Платон переведен на высшее материальное обеспечение: он был назначен на место архимандрита Троице-Сергиевой Лавры, но удержан в СПБ на том же месте законоучителя не для выросшего наследника, а для его невесты и затем первой его супруги, принцессы Гессен-Дермштадской Вильгельмины, в православии — цесаревны Наталии Алексеевны († l776 г.). По окончания этих уроков Платон был назначен членом Синода (1768 г.) и стал жить на свободе от Двора и в Москве у Троицы-Сергия. Но иногда снова вызывался в СПБ к Двору, напр. в 1777 г. для обучения православию второй невесты Павла Петровича, принцессы Вюртембергской Софии-Доротеи.

За первые два года законоучительства при Дворе Платон все время, по желанию Екатерины, вовлекался в парадные и приватные придворные встречи с знаменитыми иностранцами. Платон читал по-французски. Подучился несколько и разговорной речи. Но, конечно, главным разговорным языком для него с достаточно учеными иностранцами была — общеевропейская латынь. Гибкость ума и красноречие иностранцу Платон мог показать только через латынь. И он блистал к гордости Екатерины, в ее окружении. Беседовал с польским королем Станиславом Понятовским. А для австрийского короля Иосифа II, который путешествовал по России «инкогнито» под именем графа Фалькенштейна, Платон избран был даже специально гидом по древностям Москвы. И на вопрос Екатерины к королю Иосифу: что он нашел достопримечательного в Москве? Тот не задумываясь сказал: — «Платона».

В 1768 г. Платон был уже поставлен епископом и введен в состав членов св. Синода, а в 1770 г. назначен на Тверскую кафедру.