Очерки по истории Вселенской Православной Церкви

Поражение Греции означало, что турки вернутся в Константинополь. В реформах, начатых Ататюрком, миллет не был предусмотрен. Отныне патриарх имел лишь исключительно церковные власть и авторитет. Он стал главным епископом постоянно сокращающейся религиозной общины в светском государстве, правители которого относились к нему с подозрением и недоверием. Отныне греки могли проживать только в Истанбуле (название "Константинополь" было запрещено – называть город старым именем приравнивалось к государственному преступлению) и на острове Имброс. Даже в самом Константинополе православным клирикам (за исключением патриарха) было запрещено появляться на улицах в рясах. Православное население, оставшееся в Турции, могло обращаться к патриарху за нравственным советом или за духовной поддержкой. Больше ничего он не мог им дать.

Именно в такой атмосфере произошли почти не замеченные миром события, воспринимаемые многими как тяжкое падение Вселенского Патриархата. История эта весьма темная. В немногих публикациях на эту тему раскрыта лишь точка зрения одной стороны – Фанара. Так что мы можем пытаться восстановить истинную картину происшедшего лишь на основании устных рассказов и догадок. По некоторым сведениям, Кемаль Ататюрк, ненавидевший ислам, считавший его проклятием своей страны и сделавший все, что он мог, для его ослабления, одно время размышлял об обращении Турции в христианство, чтобы сделать свой народ полностью европейским. Так как, будучи диктатором, он не мог и помыслить, чтобы турки управлялись неким зарубежным властителем, он сразу отмел для себя идею римо-католичества. Идея автокефальной православной Турецкой Церкви со своим патриархом нравилась ему куда больше. Но, конечно, для того чтобы православие могло быть принято турецким народом, оно должно было стать турецким. Именно тогда при поддержке турецкого правительства (но без благословения, а вполне вероятно, и без ведома Фанара) была создана миссионерская Турецкая Православная Церковь, активно занявшаяся переводами и начавшая служить на турецком языке.

Вселенский греческий патриархат не мог этого перенести. Легитимная Турецкая Церковь в Истанбуле означала, что и сам патриархат должен был стать турецким. Церковь должна была отказаться от эллинизма и уступить место новому видению и новым горизонтам. Она должна была бы стать тем самым евангельским зерном, которое, умерев, принесло бы много плодов.

На это Константинопольские патриархи пойти не могли. Они встали в резкую оппозицию к попытке создания турецкого православия. Страсти накалились. Обе стороны активно прибегали к политическим интригам в борьбе друг против друга, методы которой были весьма неприглядными и там и там. В конце концов священники, пытавшиеся организовать миссионерскую работу среди турок, были запрещены в служении, а затем все, не подчинившиеся запретам, были низвергнуты из сана и анафематствованы за непослушание церковным властям и за ересь филетизма. Так великое миссионерское дело было убито в самом зародыше. Без изначальной поддержки Фанара, а точнее, при его активной оппозиции, браться за него не имело смысла. Как говорят, Ататюрк вскоре охладел к своей экспериментальной идее, забросил ее и занялся другим. Великая возможность была упущена раз и навсегда. Впрочем, повторим еще раз, мы очень мало знаем о том, что же происходило тогда на самом деле. Непризнанная Фанаром "Турецкая Православная Церковь" теоретически существует в Истанбуле и сейчас. Во всяком случае, мы видели эту вывеску в нескольких местах в городе; правда, ворота, на которых она висела, явно очень давно не открывались…

Итак, "Турецкая Православная Церковь" не состоялась… Интересно, жалеют ли об этом Вселенские патриархи сейчас, когда они теснятся в микроскопическом этническом анклаве и все чаще сталкиваются с проявлениями растущего и крепнущего исламского фундаментализма? Кто знает…

Впрочем, как мы писали выше, еще в начале Нового времени центр Православия прочно переместился "далеко на север, на заснеженные русские равнины", где Русская Православная Церковь как раз в те же самые двадцатые годы расцветала невиданным никогда ранее по размерам цветом мученичества: сотни тысяч и миллионы ее верных чад кровью доказывали свою верность Христу-Спасителю.

Примечания

38. Теоретически Константинополь в любой момент может вернуть их в свою юрисдикцию. Но недавнее заявление Вселенского патриарха, что он, возможно, пересмотрит статус этих епархий, в конце концов привело, к скандалу между Константинополем и Афинами пока, разрешившемуся в пользу Константинополя.

Послесловие