Очерки по общему языкознанию

Может быть, основное различие между предложением и суждением заключается в том, что конкретное содержание суждения, устанавливающее истинность или ложность мысли и, как было отмечено выше, являющееся для суждения определяющим моментом, не имеет никакого значения для предложения. Говоря языком грамматики, мы констатируем, что «конкретное содержание предложений не может быть предметом грамматического рассмотрения. Грамматика изучает лишь структуру предложения, типические формы предложений, присущие тому или иному общенародному языку в его историческом развитии»[468]. Говоря языком логики, мы устанавливаем, что предложение и его структура не имеют никакого отношения к тому, является ли выраженное им суждение истинным или ложным. Иными словами, предложение никак не может быть критерием или арбитром истинности суждения. Это происходит потому, что истинность суждения определяется согласием заключенного в нем знания с объектом материального мира действительности, а предложение и его структура не отражают знания черт, сторон, свойств и отношений объектов материальной действительности и, следовательно, не способны определять соответствия знания объекту. Обратный вывод был бы равносилен признанию того, что истинность определяется структурой языка (в частности, истинность суждения — структурой предложения), что язык, таким образом, обладает качеством метафизики (о чем говорилось выше) и что так как структура предложения различна, то и критерии истины (а следовательно, и сама истинность) различны. А это представляется уже очевидной нелепостью.

Этот момент, различающий суждение и предложение, заслуживает самого внимательного к себе отношения в силу того, что он в настоящее время определяет целые лингвистические и философские концепции. Представители логического позитивизма — Р. Карнап[469], Б. Рассел[470], Ч. Моррис[471] и др. — оказали в этом плане известное влияние на оформление ряда новых проблем в науке о языке. Так, например, Р. Карнап, способствовавший своими работами предельной формализации логики, выдвинул тезис, что логика — это есть (или должна быть) синтаксис.

Ставя знак равенства между логикой и синтаксисом, Р. Карнап доказательство истинности того или иного суждения (т. е. логической категории) строит на основе формальных отношений, существующих внутри предложений (т. е. в языковой категории). Таким образом, предложение и различные его типы (как чисто формальная система исчислений или calculus) превращается в средство логического манипулирования, и истинность суждения определяется не согласием знания, фиксированного в суждении, с объектом, а посредством синтаксических формальных отношений.

Не следует думать, что зарубежные языковеды целиком принимают теории логических позитивистов и свои лингвистические исследования строят на положениях, подобных изложенному выше. Скорее наоборот. На предпоследнем международном лингвистическом конгрессе (в Лондоне, 1–6 сентября 1952 г.), где этот вопрос был подвергнут специальному обсуждению, он с большей или меньшей уклончивостью решался почти всеми выступавшими в этой связи лингвистами отрицательным образом. Так, В. Хаас (Англия) заявил следующее: «От Аристотеля до наших дней анализ логического языка обычно путают с логическим анализом языка. Язык отличается от calculus как организм от машины. Логическая грамматика обеспечивает речи логическую структуру посредством ограничения: а) предложений до двух типов синтаксических структур — предикативной и реляционной, и б) слов до трех частей речи — субъекта, предиката и связки. Каждое предложение выражает определенный анализ (т. е. отбор известного количества особенностей или отрезков речи), а каждое слово указывает на отдельный отрезок, особенность или отношение. Если бы эти ограничения носили универсальный характер, ни один язык не мог бы быть живым. Синтаксис, сведенный только к соединению того, что дано в словах, перестал бы исполнять свое основное назначение, которое заключается в том, чтобы из ограниченного количества простых символов (слов) создавать безграничное многообразие сложных символов (предложений). Речь — творческий процесс, способный выражать то, что не выражено ни в одной ее части, ни в их совокупности. Предложения (из которых строится речь) раскрывают регулярные типы взаимодействия составляющих их символов… Логическое понятие значения не соответствует действительным отношениям синтаксического взаимодействия»[472].