Очерки русской исторической географии. География Начальной летописи

¹²⁵ Указание на твердь, укрепление на угорско-русской границе мы находим в летописном рассказе о походе угорского короля Гейзы II, союзника Изяслава Мстиславича на Володимирка Галицкого в 1152 году (Лавр., с. 145; Ипат., с. 61): «Приде король с Угры и со Мстиславом, и вшед в землю Володимеркову сташа, бе бо день неделя… Володимерку же недадучю внити в свою землю рати и срете и… (следовательно на границе, к которой подошел Гейза II). На утрие же день встав король поиде, Володимерю же выступля назад, за твердь ста». Не выдержав натиска угров, Владимирко отступил к Перемышлю, откуда завел переговоры с Гейзой, надеясь уладиться с ним до прихода Изяслава Мстиславича, который между тем приближался из Киева. Гейза не принял, однако, предложений галицкого князя, дождался Изяслава, и галичане потерпели, как известно, под Перемышлем страшное поражение. Так рассказывается в Лаврентьевском списке. В Ипатьевском встречается несколько новых подробностей об этом походе, но обстоятельства его, очевидно, спутаны составителем или переписчиком, может быть, имевшим под рукой два рассказа – тот, которым пользовался Лаврентий, и другой, тому неизвестный. Ипатьевская летопись говорит о походе Изяслава Мстиславича из Киева через Дорогобуж во Владимир Волынский и Ярославь к Перемышлю, о соединении его с Гейзой II у Перемышля и о битве под Перемышлем; но, как явился угорский король в Галицкую землю, она не знает. Слова Лаврентьевского списка: «И вшедше в землю Володимеркову (в Ипат. Галицкую)… Володимерко за твердь ста» приведены ею дословно в описании начала битвы под Перемышлем, так что Перемышль является уже пограничным городом Галицкой земли, а твердь каким-то подгородным укреплением, на Сане, ниже Перемышля. Так принимает И. В. Беляев (О распространении географических сведений в древней России. Западное историческое географическое общество. Т. VI. С. 138). Карамзин (указ соч., т. II, с. 154) говорит, что Гейза и Изяслав должны были соединиться у подошвы гор Карпатских, и в прим. 347–348 к тому же тому сделал выписки из Ипатьевского списка. Соловьев оставляет это место без дальнейших разъяснений (с. 195). Путь венгерского короля и в 1152 году вероятно был тот же, что и в 1150 году – именно на Санок (Ипат., с. 52), через город Синно в Венгрии на реке Чироке через селения Стакесин (Ростока), Старину Полену, Руску и горами к Галицким селам Ростоки, Чисна и т. д. (по дороге в Санок). Здесь за Карпатами, близ верховьев Чирока – село Острозница.

¹²⁶ Такие лесные Осеки указываются в Польше по поводу похода Льва на Краков в 1280 году, близ Кропивницы (теп. Koprzywnica) на Висле, вероятно, на месте нынешнего города Осека (Ипат., с. 208) и у ятвягов под 1255 годом (там же, с. 191).

¹²⁷ Основание для высказанных здесь предположений относительно первоначальной зависимости прикарпатского славянства от ляхов и подчиненности дреговичей и волынян Киеву уже в эту отдаленную эпоху дают факты, которые будут рассмотрены при подробном обзоре восточно-славянских земель и княжеских уделов и волостей.

¹²⁸ Различные мнения, высказанные в русской исторической науке об отношениях древнеславянских земель к русским княжениям, приведены в «Русской Истории» К. Н. Бестужева-Рюмина. Т. I. С. 159.

¹²⁹ «От тех Словен разидошася по земле и прозвашася имены своими… а се ти же Словени Хроваты Белии, Серебь, и Хорутане» (Лавр., с. 3). У Константина Порфирородного De administer. Imp. cap. 31.

¹³⁰ «И бе обладая Олег Поляны и Деревляны, Северены и Радимичи, а с Уличи и Теверци имяше рать» (Лавр., с. 10).

¹³¹ Подобные названия встречаются также далее на север, на Верхнем Днестре и даже в области Вислы. Таковы: Тирава – село к северу от Самбора, Тирава Вольска и Тирава Солна к востоку и северу от Санока в верховьях Вягра; Тарнова Горна к югу от того же города; Тарнов-град на Дунайце, Тарногрод к югу от Белгорая, Тарногура и др.

¹³² Записки Одесского общества истории и древности. Т. I. С. 235.

¹³³ См.: Карамзин Н. М. Указ соч. Прил. 362. Шафарик (Славянские древности, § 28, с. 12) утверждает, что, по всем свидетельствам, уличей надо признать соседями древлян, тиверцев и печенегов, и объясняет известия некоторых списков летописи о поселениях их по Нижнему Днепру тем, что они распространялись по обеим сторонам Буга до самого Днепра. Впоследствии, теснимые, без сомнения, наплывом печенегов, они перешли в область северян на реку Воин, теперь называемую Вьюнкой, которая впадает с левой стороны в Остр (иначе Естер, откуда в рукописях испорченное Дестр, Дрестр, Днестр). Slav. Star. 1837. II. 548.

¹³⁴ Исследование Н. П. Ламбина «Опыт восстановления и объяснения Несторовой летописи I. О Свенгельде и Угличах» не могло, к сожалению, быть у нас под рукой. Мы узнали о нем из рецензии академика А. Ф. Бычкова в Отчете о XIV присуждении наград графа Уварова.