Очерки советской экономической политики в 1965–1989 годах. Том 1

Поскольку Либерман (и стоящий за ним Румянцев) предлагал вернуться к позднесталинским управленческим практикам, когда директор завода был свободен от мелочной опеки и мог распоряжаться бюджетом предприятия, то Косыгин с этим согласился, видя в этом перспективу усиления работы не только «машиностроителей», но и предприятий легкой промышленности227. Это предложение позволяло преодолеть отмеченную еще в 1953 году в отдельном докладе Госплана проблему пассивности директоров при вводе новых производств и строительстве жилья. Они отставали, а потому портили запланированные показатели роста общих темпов экономики228.

Собственно, неудивительно, что большинство членов Комиссии по разработке реформ к середине 1970-х были сняты со своих высоких постов и отправлены на пенсию. Косыгин продемонстрировал коллегам по Политбюро свою «группу», и ее участники в течение десяти лет были разогнаны по менее значимым постам – если не на пенсию, то заведовать кафедрами в вузах и быть старшими научными сотрудниками. Относительно удачно судьба сложилась только у Бачурина и Сухаревского – они сохранили свои посты, но не более.

Впрочем, это не означает, что все «маленковцы» находились с Хрущевым в глубоком и перманентном конфликте. Косыгин нашел себе место после отставки Маленкова – он занялся вопросом увеличения инвестиций в сферу энергетики и химической промышленности229. Это тоже была «тяжелая промышленность», как настаивал Хрущев, но не столь (безвозвратное) инвестирование, как в предприятия ВПК. Наоборот, энергетика, резко развивавшаяся в 1960-е годы (мы будем говорить об этом ниже), давала возможность для роста всей экономики, а инвестиции с конца 1950-х в добычу нефти не только решали проблему топлива для моторов и электростанций, но и открывали экспортные перспективы230.

Одним из ключевых вопросов подготавливаемой реформы в связи с этим стал следующий: как оценить эффективность этих инвестиций и как можно хотя бы частично их вернуть в бюджет? Получается, что и предприятие, в которое вложили миллион рублей, и предприятие, в которое вложили сто миллионов, в рамках существующей экономической практики при равных или сопоставимых доходах отдавали в бюджет схожие суммы – не в процентном, а в абсолютном выражении. При учете амортизации и старения «основных фондов» (которые рано или поздно надо будет обновлять, то есть выделять дополнительные инвестиции) первое предприятие могло быть окупаемо и экономически эффективно, второе – скорее нет. Соответственно экономисты понимали, что нужен критерий для оценки объективной степени убыточности или прибыльности проекта, в том числе с точки зрения перспектив его дальнейшего финансирования. Решение этой проблемы было принято в духе предложений Либермана: предприятия должны были платить специальный налог за имеющиеся фонды – как оборотные средства, так и накопленные материальные ресурсы. Это должно было помочь им избавиться от накопленных ресурсов231.

Другой крупной проблемой являлось соотношение централизованного распределения основных фондов и желания предприятий накапливать их резервы. Условно говоря, предприятие брало себе столько станков и железа, сколько ему удавалось получить через Госплан и Госснаб, и держало у себя это как резервы. Участники Комиссии по этому поводу обсуждали вопрос о возможности перехода от централизованного распределения к организации оптовой торговли основными фондами (оборудованием). Этим должен был заняться Госснаб, который в итоге так и не выполнил данную задачу232.

Ни один аспект реформы, по словам Владимира Ситнина, не встречал такой острой реакции, как отказ от планирования производительности труда. Ранее она исчислялась делением общей стоимости произведенной продукции на число работающих, что приводило к стремлению предприятий производить наиболее дорогую продукцию, а не удешевлять ее. Особенно этому нововведению сопротивлялись «некоторые работники аппарата ЦК КПСС», которых мемуарист не называет, но в которых, например, угадываются и. о. заведующего Отделом плановых и финансовых органов ЦК КПСС специалист-«трудовик» Владимир Гостев и его ближайший соратник, консультант отдела Юрий Белик233.

Реализация программы реформаторов

Новый экономический курс был озвучен на пленуме ЦК КПСС 27 сентября 1965 года в докладе Косыгина «Об улучшении управления промышленностью, совершенствовании планирования и усилении экономического стимулирования промышленного производства»234. Посвященное ему постановление пленума от 29 сентября было озаглавлено аналогично.