Очерки советской экономической политики в 1965–1989 годах. Том 1

Самым очевидным типом такого содействия была помощь, когда производству надо было оперативно и не бюрократически решить проблемы увеличения выпуска продукции или удовлетворения социальных потребностей его работников, например согласовать землеотвод под цех или площадку под строительство жилых домов, найти возможность выделить энергетические мощности на местной ТЭЦ или пустить дополнительные автобусы на маршрут, ведущий к предприятию. Более сложной задачей было добиться от партийного начальства региона, где работают смежники, чтобы те ускорили выполнение своих обязательств, или, например, с помощью обкома «выбить» из железной дороги «внеплановые» вагоны под перевозку внеплановой продукции в условиях, когда и «плановые» вагоны приходят под загрузку с большим опозданием.

Вторым типом посредников были официальные сотрудники предприятия (например, секретарь парткома, главный инженер, начальник транспортного цеха да и, собственно, сам директор), которые использовали свои личные связи, налаженные каналы коммуникации для лоббирования интересов предприятия в обмен на прошлое или будущее сотрудничество с контрагентом (например, своим бывшим однокурсником). Типичными в данном случае мероприятиями были организуемые парткомами и профкомами «обмены передовым опытом» между предприятиями-партнерами в разных регионах, где на коллективных застольях достигался необходимый уровень доверия и эмпатии, служащий залогом для дальнейшей устойчивой работы[639]. Важным в этом отношении ресурсом было членство парторга крупного предприятия в бюро райкома или горкома, позволяющее ему лоббировать производственные интересы в этом органе власти, снижая цену издержек.

Будущий завотделом химической промышленности ЦК КПСС Вениамин Афонин в качестве примера своей дружбы с различными высокопоставленными и полезными чиновниками, приезжавшими на Ставрополье на отдых в санатории и попадавшими в руки услужливого и заботливого директора крупного химического предприятия, указывает на целые категории (воронежцы, тюменцы), но подробно рассказывает о директоре металлургического завода в Кривом Роге. Дружба была ценна не только великолепно прошедшим обратным визитом вежливости Афонина в Кривой Рог, но и тем, что директор безотказно снабжал химпредприятие да и все остальные строительные организации Невинномысска так называемой «периодичкой» — металлической арматурой[640]. В этом случае «посредником» для индустрии всего города по данному вопросу выступал уже сам Афонин.

Третьей категорией посредников были те самые «толкачи», которые, как правило, были официально оформлены в качестве «агентов по снабжению». Фактически они распределяли часть ресурсов предприятия для обеспечения бесперебойных поставок сырья и комплектующих материалов. Для этого они разрабатывали сложные и подчас сомнительные с точки зрения законодательства схемы обмена и использовали различные стратегии для достижения результата — от взяток до морального давления. Так, например, «толкач» одного из крупных заводов латвийского Даугавпилса, будучи представителем первой волны воинов-афганцев, впоследствии, в 1980-е годы, зачастую ходил на важные встречи в «афганской» военной униформе с наградами и широко пользовался связями «побратимов» для своих деловых инициатив[641].

И, наконец, к четвертому типу посредников принадлежали представители криминального мира, которые могли теневым и откровенно криминальным образом обеспечивать производство сырьем и материалами, а его руководство — финансовыми средствами в обмен на использование мощностей и ресурсов предприятия. Подобная стратегия могла вести от мелких хищений к получению полного или частичного контроля над предприятием. Мы поговорим о них ниже в разделе, посвященном криминализации экономики.

Все эти посредники получали ренту с производства, которая, как правило, не была заложена в «план», а образовывалась в результате использования «внутренних ресурсов» предприятия. Разумеется, размер ренты зависел и от самого предприятия, производимой им продукции и от поведения его руководства.

Можно предположить, что крупное, градообразующее, имеющее «славную революционную историю» или «рожденное в годы первых пятилеток» (то есть превозносимое на всю страну сталинской и затем хрущевской и брежневской пропагандой) предприятие, директор которого мог быть членом бюро обкома и даже членом ЦК КПСС, имело низкий размер выплачиваемой ренты в соотношении с оборотом, ведь на него работали многочисленные лоббисты как в регионе, так и в Москве. А уж если оно выпускало что-то остро интересное конечным и многочисленным потребителям (как, например, автомобили) — то особенно.

Работавший после окончания экономического факультета МГУ в плановом отделе ЗИЛа в 1988–1990 годах (замзавотделом и внештатным комсоргом заводоуправления) сын заведующего сектором Экономического отдела ЦК КПСС и внук разработчика «хозяйственной реформы» и председателя Госкомцен Алексей Ситнин вспоминал о сохраняющихся остатках советского стиля управления предприятием так: