Очерки теории искусства

Разумеется, ни в коем случае. Великие произведения искусства прошлого в подлинном смысле слова бессмертны. Создания эллинских мастеров, Леонардо да Винчи и Тициана, Веласкеса и Рембрандта, Левицкого и Рокотова, Кипренского и Александра Иванова, Курбе, Крамского и Репина интересны и важны для нас совсем не только как исторические документы эпохи. Пережив базис того строя, в условиях которого они возникли, художественные шедевры живут в наши дни, говоря, как живые с живыми. Они не только осваиваются и используются в строительстве советской художественной культуры. Они сами составляют живые элементы современной нашей культуры. Это относится ко всему в искусстве прошлого, что хоть в какой-то мере служило прогрессу, отражало мысли и чувства народа, в чем так или иначе закреплялся положительный художественный опыт человечества. Не противоречит ли это указанной характерной особенности надстройки, являющейся продуктом одной эпохи и исчезающей вместе со своим базисом?

Бесспорно, не противоречит. Необходимо только правильно понять и всегда иметь в виду одну важнейшую особенность развития общественного сознания, будь то художественные, философские или какие-либо иные взгляды общества.

Конечно, в истории человеческой мысли со сменой базиса никогда не происходит механического уничтожения всего предшествующего опыта. Со сменой строя общество не начинает на пустом месте создавать всю совокупность входящих в надстройку идей, хотя при каждой такой революционной смене базиса старые, реакционные идеи отменяются, ликвидируются. Но при этом положительные ценности, созданные в предшествующие эпохи и связанные прежде всего с народной основой культуры, осваиваются, сохраняются, развиваются. Например, возьмем развитие философских взглядов, являющихся, несомненно, составным элементом надстройки. Совершенно ясно, что философия Демокрита, Аристотеля, Лукреция — плоть от плоти рабовладельческого строя, Дунса Скотта и Р. Бэкона — феодального, Гоббса, Спинозы, Дидро — эпохи сложения буржуазного общества. Но разве это означает, что каждый раз, когда сменялся базис, все предшествующее развитие философской мысли попросту зачеркивалось, упразднялось, и человечество начинало все, так сказать, «с нуля»? Разумеется, нет.

Ведь и марксистско-ленинские философские взгляды включают в себя все прогрессивное, что было создано наукой, в том числе философией, за всю предыдущую историю человеческой мысли. Стало быть, ликвидация философских взглядов, соответствующих данному базису, означает не их метафизическое отрицание, а снятие, то есть уничтожение и вместе с тем сохранение положительного зерна.

Вопрос о ликвидации старого в сфере человеческой мысли должен ставиться диалектически. Решительно борясь против всего обветшалого, связанного с прошлым, революционная философия наследует, то есть критически перерабатывает, вместе с тем все то, что было положительного в этом прошлом.

Заметим при этом, что великие философские творения материалистов прошлого — Демокрита, Ф. Бэкона, Дидро, Чернышевского, Добролюбова — не «умерли» и в наши дни и продолжают оставаться живыми факторами нашей культуры, хотя их положительное содержание освоено на принципиально новой основе марксизмом. Однако при всем том предполагать возможность простого, механического воспроизведения какого-либо этапа развития общественного сознания в последующую эпоху столь же неправомочно, как и метафизически его отрицать. Это относится и к философии, и к морали, и к праву, и к искусству. Античность создала непререкаемые художественные ценности, но все попытки возродить античную систему искусства со стороны классицистов неизбежно были обречены на искусственность, ибо иным был базис, иными — материальные потребности общества, иные классы боролись между собой, иные возникали жизненные проблемы. И каждая система отношения искусства к действительности сходила с исторической сцены вместе с ликвидацией своего базиса, оставляя в наследство будущим поколениям весь накопленный художественный опыт, все положительные ценности, которые в данных условиях могли быть и были созданы.

Объективная истина складывается из суммы относительных истин, взятых в их развитии. Художественное познание мира данной эпохи содержит в себе какую-то совокупность этих относительных истин, и именно они и составляют объективное, непреходящее ее содержание. Это положительное содержание, с одной стороны, удерживается, как наследие, последующим прогрессивным художественным развитием, с другой — сохраняет непосредственно свою жизнеспособность в иных исторических условиях.