Очешуеть! Я - жена дракона?!

   - А ты и поверила, дуранда печеная! Не баба, а сорока, как увидит блестящее, аж дрожит вся и покупать несется!

   - Тихо! – рявкнула я, не выдержав. – У меня уже от ваших склок голова разболелась!

   - Так и ступай отседова, никто тебя не звал! – пробурчала дама без труселей.

   - Могу уйти, вместо меня полицейские придут, лучше будет?

   - Ладно, тогда оставайся, - торопливо закивала она.

   - Так на каком рынке вы купили этот ободок моего попугая?

   - Вот говорю ж, сорока, - заржал Хи. – Только ободок от попугая тебе и к лицу!

   - Ща она уйдет, я те устрою! – прошипела Ха, сжав кулачки.

   - Так что за рынок-то? – простонала я, покосившись на угоравшего со смеху Итана.

  - Помоги встать, как там тебя. – Дама протянула ко мне ручки.

   - Северина. – Я подняла ее на ноги.

   - Вся теперь провоняла соком этим, - она пошлепала себя по мокрым бокам. – Фу какое-то.

   - Зато теперь не такая противная, - Хи заводил носом. – В кои-то веки!

   - Не начинайте снова! – взмолилась я, испытывая дикое желание наподдавать им обоим.

   - Нежная какая, - фыркнула Ха и сжалилась надо мной наконец, - кароч, слушай, до речки напрямки пойдешь, там бедняцкий квартал, аккурат за ним лавка горшечника. Так вот ее обойдешь, увидишь кожевенную лавку, низом той улочки протопчешь до посудного магазинчика…

   - Да чего ты путь к горлу через зад ведешь, непутевая баба? – не выдержал крякающий с досады бородатый.

   - Намана я веду, не встревай!

   - Чо намана-то, заплутает ведь девка-то!

   - Сама туды лезет, не звали ее!

   - Помолчи, старая дурында, - Ха посмотрел на меня. – Слухай сюды. Вот как до речки дойдешь, слева сразу увидишь лавку тканевую, за ней дворами пройдешь и сразу к рынку-то и выйдешь. Сейчас он, знамо дело, закрылся уж, с утреца ступай. И цыганок, как моя старуха, не слухай! Поняла?

   - Поняла, спасибо.

   - И верни ей ободок, Ха! – пристрожил он.

   - Еще чо, я его купила!

   - Краденое купить – все равно что второй раз его же и стырить! – припечатал Хи. – Возвертай девке ее вещицу!

   - Не ейное оно, а попугайное! – огрызнулась дама, с неохотой снимая кольцо с цепочки.

   - Тем паче, ежели попугайное, не тебе его носить, сороке драной! – съехидничал бородатый.

   - Подавися, - Ха запустила в меня ободком Юджина.

   - Спасибо, миледи, - Итан поймал его на лету и отдал мне.

   - Ох, миледью обозвал! – Хи заржал, схватившись за пузо. – Ой, не могу!

   - Вот, незнакомый паренек, а от него больше ласки, чем от тебя со дня встречи, растрепайло плешивое! – Ха даже прослезилась.

   - А сама-то нежная больно? – бородатый насупился.

   - С тобой, чо ли? – скривилась она.

   - А то с кем же? С соседом нежто?

   - Опять вспомнил ту историю!

   - Итан, бежим! – шепнула я и, схватив мальчика за руку, побежала обратно к лазу в стене.

   Вслед нам неслось знакомое: шлеп, стук, бум!

 Глава 12 Подготовка к спецоперации

   Оставив Ха и Хи заниматься любимым делом – обмениваться тумаками, мы с Итаном вернулись домой, изо всех надеясь, что Юджин уже нашелся. Но увы, там нас встретили лишь два дракона, оба чернее грозовой тучи. Мысли Рэйнара были заняты кольцом, он явно не помощник мне в спасении Юджина. Отправив Итана на кухню, чтобы покушал, я поднялась в спальню.

   Там уже навели идеальный порядок, и следа не осталось от того побоища, каким казалась комната до моего ухода. Подивившись тому, что даже поломанная прикроватная тумбочка новая появилась, в точности такая же, надо же, я села на постель и погрузилась в раздумья.

   По всему выходило, что до утра мне ничего не сделать. Единственная ниточка – цыганка с рынка, которая облапошила Ха, продав ей ободок и бумажки с предсказаниями. Придется маяться бездельем до зари. Вот не умею этого, сидеть на полупопиях ровно! Такой беспомощной себя чувствую, ужас просто.

  Ничего, завтра затемно поднимусь и тут же на рынок отправлюсь, где промышляет эта мошенница с Каролиной на плече. Одну за волосы оттаскаю, другую ощиплю к чертям, если не захотят признаваться, куда подевали моего ненаглядного, наивного Цьмока!

   Северина в гневе страшна, спросите моих сестер! Когда я буйствую в ярости, даже батюшка опасается со мной связываться, отсиживается в кабинете, лечась своим любимым бренди, будь оно неладно! Знает, что долго злобствовать старшая не умеет, выплеснет злость, как волна цунами, и успокоится. Тогда можно потихоньку всем выползать из укрытия, будто крабики, которые вылезают из песка.

   Я вздохнула. Спать еще рано, чем себя занять? Это безделье меня доведет скоро! Вот разберусь с моим Цьмоком, обязательно найду себе дело. И пусть потом дракон не жалуется, сам виноват! Ведь не зря же говорят, что у всех проблем оно начало – сидела дева и скучала.

   А сейчас мне остается одно – думы думать. Текут они, тягучие, будто смола на сосновом стволе, никуда от них не спрячешься. Чувствую себя муравьишкой, который спешил куда-то по важному делу, и тут вдруг смола накрыла – и все, увязли лапки, некуда и деться.