Очевидное маловероятно

– Моя мать полюбила отца вопреки запрету и умерла от тоски, – прошептал Тильдан. – Жаль, силой и ростом я пошел не в отца…

– Сочувствуем тебе, – прошептали в ответ Майкл и Ричард.

А тихо сидевшего рядом Дэйвона неожиданно прорвало:

– Все, хватит этого мракобесия! Мы или они. Свои или чужие. Разве можно относиться к женщине как к средству деторождения, а ребенка считать трофеем?! Рад другого звать уродом, несмотря, что сам урод…

– Успокойся, брат, – Робэр с трудом усадил бывшего наследника Мальдорора на место. – Прошу извинить горячность моего друга: он скоро снова станет отцом… Однако я полностью с ним согласен! Ваш народ утратил единство – вот в чем главная причина надвигающейся катастрофы. Вместо того чтобы держаться вместе, Андариане прогнали соплеменников на равнины. Те, в свою очередь, затаили обиду и решили жить сами по себе. Несчастные женщины с обеих сторон стали жертвами всеобщей годыни и самолюбия, медленно, но верно ведя остальных к гибели! ВЫ ЕДИНЫЙ НАРОД. Используйте преимущества друг друга, а не разделяйтесь. Дайте шанс всем жить в мире и согласии.

В пещере повисло тягостное молчание. Наконец, старейшина Хэза обиженно протянул:

– А почему вы, господа, решили, что это МЫ прогнали Велириан?

– Если я правильно понял, – ответил за Робэра Ральф, – вы Изначальные Андариане, а значит, сильнее ощущаете потерю собственной культуры, самой сути, сущности… Мой драконий народ тоже (по собственной воле!) прошел сей трагический путь. В итоге, нас почти не осталось. Мы побоялись принять непохожесть других разумных существ…

– И как же Андарианцам и Велирианам преодолеть раскол? Если между нами УЖЕ пролились реки крови, которые даже в брод не перейти…? – раздался неожиданный вопрос.

Все обернулись на сильный звонкий голос, а Тильдан мгновенно залился краской смущения. У входа в пещеру стояла очень высокая стройная девушка с голубоватым отливом кожи и красивыми зелеными глазами. Она смотрела на всех усталым, но ясным взглядом. Чувствовалось, что (несмотря на юный возраст) ей многое пришлось пережить.

– Принцесса Мильридан? – удивились собравшиеся. – Откуда она здесь? Кто выпустил ее из тюремной камеры? Неужели враги проникли в ущелье?

– Это сделал я! – неожиданно громко заявил Тильдан, (даже вставая на цыпочки, чтобы казаться выше ростом) и затараторил, игнорируя грозные взгляды вокруг: – Милли-сэрри, клянусь, я напал на людей твоего отца в надежде попасть в плен и поговорить с ним. Я не жаждал крови! Но мне посчастливилось встретить чужестранцев, которые помогут нам.

– Знаю-знаю, милый мой Тиль-даррэ. Ты последний, кто способен меня предать.

– Оно вердэ дари! – пылко выкрикнул паренек.

– Это значит что-то вроде "Навеки твой!" – улыбаясь, перевел Робэр и обратился к девушке: – Беги скорее к нам.

Старейшина Хэза очнулся от шока и сурово кивнул страже. Но вражеская принцесса оказалась быстрее и легче ветра. В следующее мгновение она оказалась под защитой решительных мужчин.

– Придержи коней, папаша! – посуровел Дэйвон. – Пока мы здесь, с этих детей и волоса не упадет.

– Глупцы! – взревели все Андарианцы, находившиеся в пещере. – Она наша единственная надежда на мир!

– Вот именно! Но мир этот наступит не так, как вы хотите. Мы вернем дочь отцу.

Главный старец как-то резко осунулся и осел на руки другим старичкам из совета. Но на этот раз Тильдан даже не заметил столь очевидный шантаж деда, окружая новых союзников барьером из фиолетовых электрических нитей.

– Молодец! – кивнул ему Рональд. – Растешь и мужаешь на глазах. Поторопимся.

Выбравшись к выходу из ущелья, наши герои не без труда распахнули ворота. С высоты могло показаться, что огромный рой муравьев безуспешно пытается остановить более крупное насекомое, настырно жалящее противников чем-то очень болезненным.

Рослые Велириане пораженно смотрели, как к ним спешит… похищенная принцесса в сопровождении… андарианского юноши и воинов невысокого роста с розовым оттенком кожи. Происходящее казалось сном. Король Вальхор моргнул лишь тогда, когда дочь кинулась ему на шею, счастливо болтая в воздухе босыми ногами.

Тем временем Андарианцы снова закрылись в своем ущелье, и на равнине впервые за двое суток воцарилась звенящая тишина.

Король Велириан оказался человеком гораздо более разумным, чем старейшина Хэза. Выслушав рассказ Дэйвона, он признал, что Тильдан заслуживает всяческих милостей и что, разумеется, давно пора положить конец бессмысленному кровопролитию, ведь "культурные и религиозные различия едва ли могут помешать уважительному сосуществованию двух близких народов с общими предками". Хотя и он не удержался от колкостей и претензий в адрес бывших соплеменников, впрочем, не переходя зыбких границ морали.