Очевидный выбор (СИ)

— Каких волков? — спросила, едва не заикаясь то ли от неожиданности, то ли от испуга.

— Позже мы все тебе объясним, но сейчас ты должна забраться на Мара.

— Зачем? — спросила настороженно.

— Он вернётся тебя домой.

— Но я не хочу! — вот теперь я испугалась. Испугалась не волков, а того, что больше не увижу этих двоих.

— Все потом, Саша, мы вернёмся за тобой позже и все объясним, — голос Рига звучал напряженно, он говорил и прислушивался одновременно. И вдруг нахмурился. — Времени совсем не осталось, забирайся же на Мара!

***

Какое-то время мы бежали вместе. Я на Маре, Риг рядом. И я поняла, как ошибалась, считая вчерашний забег быстрым. Сегодня оборотни летели едва касаясь снега, и я до боли в мышцах сжимала барса, потому что падение на такой скорости я точно не переживу. Оборотни бежали рядом вплоть до покрытой кристально прозрачным, будто стеклянным льдом бирюзового озера. А там разделились. Риг продолжил бежать по снегу вдоль озера, мы бежали по льду, постепенно отдаляясь от Рига. Я смотрела на увеличивающееся между нами расстояние, и старательно подавляла растущую тревогу. Что за волки? Почему за барсами пришли? Когда мы снова увидимся?!

Старательно цепляясь за Мара, я следила за Ригом до тех пор, пока он не скрылся за поворотом, окончательно теряясь из виду. И только тогда позволила себе уткнуться в шею Мара, убеждая себя, что глаза слезятся от потоков встречного ветра.

Наконец мы остановились. Остановились на том же поле, на которое прибыли вчера.

Не дожидаясь, когда я слезу, Мар обернулся человеком.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Что случилось?! — спросила я сразу, как только у Мара появилась возможность мне ответить.

Он отпустил меня, продолжая придерживать за плечи, пока я не смогла стоять самостоятельно, что произошло не сразу, учитывая задеревеневшие от напряжения мышцы.

— Твой мир под запретом, — повторил он уже известное мне и отодвинулся, отойдя к стоящему в паре метров от нас дереву и принявшись сосредоточенно колупать кору отросшим черным когтем. — Мы запрет нарушили, переместившись. Теперь придется отвечать перед законом.

— У вас будут неприятности? — я подошла к нему, напряженно вглядываясь в непривычно серьезное лицо.

— Разберемся, — Мар мимолётное улыбнулся, не прекращая своего занятия, — ничего страшного не случится.

— Но почему тогда я не могу остаться?

— Впутаешься в это, и в ближайшее месяцы забудь о возвращении домой.

Я застыла.

— Месяцы?!

Меня ужаснуло не то, что я могу застрять тут не предупредив родителей, а понимание, что все эти месяцы я не увижу ни Мара, ни Рига!

В ответ Мар бросил меня тяжёлый взгляд.

— Мы думали у нас будет больше времени, но волки среагировали быстрее, чем мы предполагали, — Мар с досадой качнул головой.

Он, наконец, доколупал дерево и выковырял оттуда… камушек.

— Вы же сказали, что амулета переноса нет…

— Его и не было, накопленного заряда едва хватит, чтобы отправить обратно тебя. Еще вчера не хватило бы и на это. Брось на землю, когда я отойду. Машина должна стоять там же, ключи внутри. Если ее нет, иди по дороге в том же направлении, куда мы ехали, минут через тридцать будет деревня. Там для тебя снят номер на весь месяц, скажи, что ты от барсов, в матрасе номера вшиты деньги и мобильный.

— Вы подготовились…

— Мы предполагали, что все может закончиться именно так.

Не хочу, чтобы это заканчивалось. Никак.

— Не хочу уходить, — понимая, что мы прощаемся, я обняла Мара, прижавшись лицом к его груди. Он крепко обнял в ответ, зарывшись носом в волосы, глубоко вдохнул несколько раз подряд, и отстранился.

— Мы придём за тобой, когда разберемся с последствиями, — сказал с улыбкой, глядя прямо в глаза. — Ты просто подожди немного.

— Не хочу уходить, — снова повторила я, цепляясь за его руки. Казалось, что если уйти вот так, торопливо, даже не попрощавшись толком, то все произошедшее окажется просто сном. Что я перестану верить в то, что это все было по-настоящему. И сойду с ума от тоски, которую чувствовала уже сейчас.

***

— Рассказывай! — мама внимательно на меня посмотрела.

Я возмущенно воззрилась в ответ, чувствуя как щеки заливает румянец смущения.