Очищение (ЛП)

«ПИЦЦА НАДОЕЛА. ЧТО-НИБУДЬ ЕЩЁ, ПОЖАЛУЙСТА»,

— ответил Зак.

«ХОТ-ДОГ» ДЛЯ ТЕБЯ, КИТАЙСКОЕ — МНЕ»,

— пришло в ответ.

«ЧТО БУДЕМ ПИТЬ?»

— спросил Зак.

«ЗЕЛЁНОЕ ПИВО, СКОРО ДЕНЬ СВЯТОГО ПАТРИКА»,

— появились слова на маленьком экране.

«ПОНЯЛ, СООБЩИ МНЕ, КОГДА»,

— ответил Зак и закончил сеанс связи.

— Боже, — сказал он тихо, качая головой. — Удача с нами. Лучше быть не может.

Всего два агента ФБР, один белый и одна женщина-азиатка, на зелёном внедорожнике. Поехали, ребята!

* * *

Специальный агент ФБР Рабанг Миллер почти вломилась в комнату отдыха в офисе шерифа округа Клэтсоп. За десять лет службы в Бюро Миллер считала, что овладела сочетанием броской деловитости, железной уверенности и некоторого высокомерия. По её мнению это необходимо, чтобы показать толпе неотёсанных местных полицейских, что к чему, что теперь на сцену выходят настоящие игроки, и этим увальням и пожирателям пончиков лучше подчиняться. Миллер выросла среди американских военных и поэтому впитала много жаргона и беззаботного отношения к жизни, что сослужило ей хорошую службу на работе и всегда производило впечатление на начальство. Мнения низших форм жизни вроде местной полиции какой бы то ни было расы для неё не имели значения.

Рабанг Миллер была маленькой женщиной с кожей цвета апельсина, с длинными чёрными волосами, собранными в жёсткий пучок, в тёмно-зелёном брючном костюме и курткой в тон, чтобы прикрывать пистолет в пристёгивающейся сбоку кобуре — 9-мм «Глок» со специально изменённой рукояткой, чтобы она подходила агентам-женщинам с маленькими руками.

Миллер была филиппинкой, дочерью проститутки из бара в Субик-Бей. Отцом Миллер был неизвестный американский военный неопределённой национальности и расы, но, судя по её внешнему виду, скорее всего, какой-то латиноамериканец. Миллер, начав, как и её мать, в 14 лет работать проституткой, в конце концов, достигла конечной цели жизни, о которой мечтали все филиппинские профессионалки из баров. Она вовсю трахалась с тупым алкоголиком, неотёсанным белым сержантом из Северной Каролины, чтобы он женился на ней и увёз в Великий Золотой Рай — США.

Рабанг не ждала свою зелёную карту требуемых два года, и как только вышла из аэропорта, не стала терять время, чтобы её заполучить. Через три месяца после прибытия на квартиру для женатых в Форт-Брэгг, Миллер заплатила местному филиппинцу — мойщику посуды 50 долларов, чтобы он вывел её на задворки своего ресторана и избил до полусмерти. После избиения она побежала к местным полицейским, а оттуда к начальнику военной полиции базы, плачущая, в синяках и крови, с ужасной историей о пьяном сексуальном и физическом насилии со стороны жестокого мужа. Рабанг сразу же получила зелёную карту в соответствии со специальным положением закона иммиграции США, хорошо известному каждой шлюхе на Филиппинах, но почему-то неизвестному американским солдатам, думающим не мозгами, а половыми органами. Сержанту Миллеру впаяли пять лет, чтобы в Левенуэртской тюрьме он попытался протрезветь и понять, что же, чёрт возьми, с ним произошло. С тех пор эта сильная и отважная цветная женщина поднималась всё выше и выше.

Рабанг прошла все доступные программы позитивной дискриминации для цветных в Брэгге, университете Дьюка, получила юридическую степень, затем попала в офис федерального прокурора. Оттуда она проскользнула в ФБР в качестве платы за непредъявление официальных обвинений в сексуальных домогательствах федеральному судье, который был её боссом. Она сохранила фамилию Миллер, потому что все её изначальные иммиграционные документы были на это имя, а ей не хотелось, чтобы их официально рассматривали при перемене, что могло раскрыть определённые несоответствия вроде её возраста и того факта, что её брак с сержантом формально был половой связью с несовершеннолетней.

Теперь Рабанг была замужем за другим судьей в Портленде, и жила в двадцатикомнатном особняке колониального стиля, в богатом закрытом пригороде, с 13-летним сыном-мулатом, который уже сидел на кокаине, и положила глаз на своего начальника в Бюро, чтобы найти какой-нибудь способ замять эту историю. Миллер уже устраивала своему нынешнему начальнику двухчасовые спектакли в стиле Субик-Бей в ряде мотелей за городом, выискивая его слабые стороны, и всё, что она могла использовать, чтобы его сковырнуть. Но дополнительное удачное раскрытие парочки дел, конечно, не помешало бы её карьере. Раскрытие убийств Голдманов и поимка банды белых расистов — внутренних террористов были бы хорошей путёвкой наверх.