Очищение смертью

– Я сам дважды разводился. Слишком много пил, слишком много видел, все это тащил домой и потерял двух жен из-за работы. Потерял веру, потерял себя. Я снова обрел веру, когда услышал, как проповедует Джимми-Джей. Я пришел к нему, и он дал мне работу. Он дал мне второй шанс стать хорошим человеком.

– Повторяю: это не ответ. Он мертв. Кто-то что-то влил ему в воду помимо водки. Поэтому я еще раз задам вам вопрос, детектив-сержант: у него была любовница?

– Похоже на то. Сам я, как уже сказал, ни разу не видел. Но у меня тоже были любовницы раз или два, мне признаки знакомы.

– Его жена знала?

– Если хотите, чтоб я присягнул, я, пожалуй, не стану, а так скажу: нет.

– Почему вы так думаете.

– Если б знала, я бы заметил, почувствовал. Могу биться об заклад, я бы услышал. Думаю, она бы его не бросила, если бы узнала, но мне кажется… Черт, я уверен, она положила бы этому конец. Она женщина мягкосердечная, лейтенант, и она любила его до безумия. Но хребет у нее есть, она бы этого не потерпела. По правде говоря, он любил ее точно так же. Знаю, – добавил Клайд, заметив, как удивленно смотрит на него Ева, – мы всегда говорим, что любим жену, когда гуляем от нее налево. Но он ее любил. Он был без ума от Джолин. Весь загорался, когда она входила. Если бы она узнала и потребовала объяснений, если бы он увидел, что делает ей больно, что она страдает, он бы все прекратил.

– Он же не перестал подливать водку в воду.

Опять Клайд тяжело вздохнул, надувая щеки.

– Верно, не перестал.

9

Ева выделила время, чтобы просмотреть запись прямого эфира. Увидеть последние минуты жизни Джимми-Джея Дженкинса, изучить момент его смерти. Показания свидетелей складывались в четкую картину. Но сейчас ее больше интересовало не случившееся на сцене, а реакция окружающих.

Вот Джолин подбегает к своему упавшему мужу. Шок, ужас, обморок. И если это не подлинный обморок, решила Ева, она лично выдвинет Джолин на евангелический эквивалент премии «Оскар».

Так, теперь Клайд. Выбегает из-за кулис с противоположной стороны сцены, выкрикивает приказы охранникам, велит сдержать напирающую толпу. Дочери, их мужья, техники бегают, спотыкаются, толкаются, кричат.

Столпотворение.

Клайд сдерживает их. Суровые слова, слова копа. А вот, заметила Ева, группа женщин в пышных голубых платьях, расшитых блестками. Все блондинки, все жмутся друг к другу, словно они не разные люди, а части единого целого.

Ева предположила, что это и есть квартет «Вечный свет». Но вот одна из них сделала шаг вперед, прошептала имя убитого – Ева видела, как ее карамельно-розовые губки складывают слова, – и рухнула на колени. И зарыдала, закрыв лицо руками.

Любопытно. Остановив просмотр, Ева поднялась и направилась за сцену. На пути ей встретился Макнаб.

– Я допросил мужей и охранников. Моя королева уже покончила с дочерьми и большей частью съемочной группы. У нас есть проблема. Один из мужей оказался адвокатом.

– Вот досада!

– Такое случается, – улыбнулся Макнаб. Он вынул пластинку жевательной резинки из кармана своих флюоресцирующих джинсов и предложил Еве. Когда она покачала головой, он отправил пластинку к себе в рот. – Словом, он поднял шум, как и положено адвокату. Уже два часа ночи, людей продержали здесь больше четырех часов, и далее в том же роде.

– Допросы что-нибудь дали?

– Ничего существенного. Адвокат разводит пары, но он просто хочет увезти свою семью домой.

Ева задумалась. Ближайших родственников можно отпустить. Пока. Или…

– Отпусти всех. Никто из них не сбежит. Может, мы дадим убийце несколько часов. Пусть думает, что ему или ей удастся уйти. У остальных будет время подумать, может, вспомнят что-нибудь существенное на повторном допросе. Все равно мне надо кое-что проверить.

– Ладно, пойду открою ворота.

– Мне нужен твой полный отчет – твой и Пибоди – к восьми ноль-ноль у меня дома.

– Рановато. – Макнаб добродушно пожал плечами.

Ева вернулась к Рорку.

– Я всех отпустила. Кого не успели допросить сегодня, допросим завтра утром.

– Какая неожиданная чуткость с твоей стороны!

– Один из зятьев убитого – адвокат.

– В любой толпе хоть один да найдется, – философски заметил Рорк.

– И дело не только в том, что не хочется связываться с адвокатом, это может обернуться к моей пользе. «Чистильщики» тут еще повозятся, – добавила Ева, – бросив взгляд на сцену. – А мне все равно надо кое-что проверить по пути домой.

– Ладно. – Рорк спрятал ППК в карман и встал.

– Нашел в финансах что-нибудь сомнительное?

Рорка позабавила такая постановка вопроса.

– В финансах, если они хоть чего-то стоят, всегда есть что-то сомнительное. Но нет, здесь все в рамках. Кое-где подходит довольно близко к краю, но не переступает. Твой убитый пользовался советами очень умного, изобретательного и недешевого консультанта. Он был щедр в благотворительности, но во мне сидит циник, шепчущий, что он вполне мог себе это позволить. Все эти добрые дела обернулись к его выгоде: помогли ему снизить налоги и прославиться. Он не стеснялся дудеть в свою дуду.

– Не понимаю, что это значит. Никогда не пойму. Если у тебя есть дуда, почему бы в нее не дудеть?