Очкарик

Как говорится, именно из-за таких мелочей штирлицы и бывают близки к провалам, хе-хе. Понятно, что наш русский был необрезанным, так что и с идентификацией его, тьфу три раза, задержки бы не возникло. Случись это всё чуть южнее.

Кажется, эту пару сразу забраковали соседи по региону, рулившие конкретно тем моментом. Хватает, дескать, и национальных кадров, которые таких чудес не лепят.

— Спасибо. Учту. — Ещё раз благодарю Асем, сбрасывая рюкзак со спины и присаживаясь рядом. — Я гляну? — указываю взглядом на её подошву.

Как говорится, особь женского пола без спроса руками лучше не трогать. Если местные обычаи со знакомыми мне хоть как-то коррелируются.

Тем более что она вон, обвешалась двумя кинжалами с обеих сторон и периодически грозится пустить их в дело.

— Да, можешь посмотреть. — Аристократично и задумчиво, после паузы, кивает она.

— Кочевник без коня действительно чувствует себя неполноценным, — констатирую известную истину через половину минуты. — Так-то, ничего опасного, дай только спреем обработаю. Кожа стерлась. Ты пешком столько, видимо, не ходила раньше. Мышцы, сердце и сосуды у тебя в порядке, — поясняю ход своих рассуждений. — Идёшь ходко, темп держишь даже с грузом, разговариваешь на ходу без проблем… но кожа стёрлась с непривычки. И мозолей на ногах у тебя вообще нет.

— Да, пешком столько никогда не ходила, — озадачивается она, косясь на меня. — И что делать? — растерянно спрашивает дочь кочевого народа в следующий момент. — ОЙ, ЧТО ЭТО?!

— Снимает боль, уменьшает отёки, дезинфицирует. М-м-м, убивает ма-а-аленьую заразу.

— Я понимаю, — уверенно кивает Асем, с интересом разглядывая работу спрея. — Слушай, а и правда резко болеть стало меньше!

— Видимо, нервная система у нас с вами не такая уж и разная. А судя по твоим слуху и нюху со зрением, ваша ещё и почувствительнее будет. Вот обезболивание и работает на тебе даже лучше, чем на мне… — бормочу, распечатывая бинт. — Только вот топать тебе пока лучше поостеречься: в вашем климате, любая открытая рана или повреждение кожи ступни — это потенциальная проблема.

— Я понимаю. У коней от седла при кривых руках всадника тоже бывают потёртости, — задумчиво говорит она. — А ведь на месте сидеть тоже нельзя. Ладно, справлюсь как-нибудь, — она решительно тянется за своей кожаной обувью.

— Почему нельзя сидеть на месте? — останавливаю её руку на полпути. — Еда у нас есть, вода тоже. У меня с собой ещё специальная ткань прихвачена: сейчас натяну тент, ну, подобие шатра по-вашему — и вообще будем себя чувствовать, как дети хана. В том плане, что можем несколько дней просто подождать. Еды у гномов же с водой взяли, — напоминаю.

— Погоня будет, — спокойно говорит она. — Ты двух магов убил. Золото, амулеты с них снял. Ладно, ваш человек, тут я согласна. Людей можем в Степи не опасаться. Но эльфы…

— А что эльфы? — кажется, пора начинать нервничать и напрягаться.

— Они за убитых магов обычно мстят, — сообщает Асем. — И всегда расследуют. Плюс, мало ли что у него там на амулетах было? Родовые же явно, хотя я и не присматривалась… Такого не спустят.

— В какие сроки следует ожидать погоню?

— От одного до двух дней, — уверенно заявляет девчонка.

Переворачивая мой только начавший успокаиваться внутренний мир с ног на голову.

— Портал же открывался! — напоминает она. — Координаты места у них забиты. Когда этот ушастый не выйдет на связь раз в сутки, они и зашевелятся. Есть, правда, одна возможность в нашу пользу, — неуверенно добавляет Асем. — Скорее даже шанс. Если в других кочевьях такое же точно случалось, ну, магов их убили, то до нас очередь не сразу дойдёт. Но я бы на это сильно не надеялась…

— Я бы тоже. — Вздыхаю, озадачиваясь новыми вводными. — Авантюра — это расчёт на ошибку противника либо удачное стечение обстоятельств, — просвещаю её на предмет расширения словарного запаса. — Меня учили на авантюрах планы не строить.

— Хорошо учили, — спокойно кивает она. — У тебя были умные старики. Только идти всё равно придётся. Дай мою обувь обратно, пожалуйста.

— А что нам даёт город?

— В городе все распри автоматически прекращаются. Закон. — Непоколебимо возвещает она. — Ну, понятно, что политика каждого народа за стенами города не оканчивается, но за жизнь можно точно не опасаться. А там я осмотрюсь, и подумаю, к кому можно пристать. Не могли же вообще всех орков… — она отводит взгляд и, кажется, что-то смахивает из уголка глаза.

— Давай подумаем вместе. Чисто теоретически, если не брать в голову сегодняшнюю обстановку; что бы ты сейчас делала сама?

Мой нехитрый трюк с переносом фокуса внимания работает. Она озадачивается и какое-то время морщит лоб. Затем встаёт на ноги и осматривается.

— Вон там, примерно в двух малых переходах большого гурта, чья-то стоянка. Пошла бы туда, попросила бы коня. Или попыталась купить, раз деньги есть. — Девочка многозначительно смотрит на меня.

Через несколько минут муторного составления сравнительной таблицы их расстояний, узнаю, что один упомянутый ею переход — это от четырёх до шести километров. Очень примерно.