Очкарик 2 (СИ)

- А что вышло в итоге? — кажется, Хе не стеснялась вообще никого и ничего.

Во-первых, она приспустила штаны человека так, что чуть не заголила его зад. Во-вторых, похоже, перебивать мужчину у нее вообще встало чуть ли не за правило.

- А в итоге наш командир, поговорив с этими тремя, запретил их трогать. Накормили, отобрали оружие, проводили до умозрительной границы зон влияния и отпустили. Дав с собой воды в дорогу.

- Вот здесь было даже мне непонятно, — уже привычно влезла, куда её не просят, метиска. — Чувствую интригу, но не понимаю, на что идёт расчёт.

Впрочем, именно сейчас она озвучила то же самое, что думала и орчанка.

- Вот и я поначалу не понял. И многие из тех, кто был со мной одного возраста, тоже; а я тогда был намного моложе. А наш командир вообще посмеялся и ничего не стал объяснять. Но в дальнейшем именно на нашем участке по нам больше никогда не стреляли ночью, — пояснил человек. — А пару раз, когда захватывали кого-то из наших, там на базарах регулярно случаются, к-хм, приключения… В общем, наших нам потом возвращали. Уже без увечий, хотя и не совсем бесплатно. Но главное — живых и здоровых. И, повторюсь, за скорее символическую плату чем за серьёзный выкуп.

- Для солдата очень важно вернуться, сохранив в целости руки-ноги, — рассудительно принялась размышлять вслух Асем. — Потому что война рано или поздно оканчивается, а как заработаешь на хлеб, если остался калекой?

Она уже знала от своего товарища, что в их обществе позаботиться об увечном кому-то ещё, кроме него самого, обычно было некому.

- А зачем так бояться ночной стрельбы? Не видно же ничего? Всё равно никуда не попадешь? — предсказуемо попала босой ногой в лужу полукровка.

Но Вадим снова хмыкнул, лёжа под ней; и не стал ничего объяснять о малом весле, как и о большом.

А орчанка предсказуемо не стала говорить вместо мужчины. Особенно когда он сам не считает нужным этого делать и её о том не просил.

Вместо этого, Асем спросила товарища:

- Ты считаешь, если кто-то из нас попадет в руки дроу, то нам сделают скидку на отпущенную тобой пленницу?

- Наверное, нет, — после очень длинной паузы ответил человек. — Но убийство одной-единственной разумной твой народ точно не спасёт. И тебя счастливее не сделает. А мне, по целому ряду причин, было очень важно дать понять, что со мной можно договариваться. Так сказать, задел на будущее. Аванс.

- Ты говоришь правду, но не всю, — фыркнула дочь кочевого народа, демонстративно втянув перед этим на мгновение воздух носом. — Давай, договаривай, коварный хуман!