Очная ставка

Майор вытащил из кармана пиджака погибшего документы, положил на стол. Тут был паспорт, выписанный на имя Казимежа Пасовского, и командировочное предписание на посещение соседнего городка. Кроме того, в карманах куртки и пиджака находились большие суммы денег в долларах, фунтах стерлингов, а также польских злотых. Под рубашкой, в мешочке, у Пасовского были спрятаны еще часть иностранной валюты и два слитка золота.

— Ну, набил карманы! — пробурчал Турский. — Откуда у инженера такое богатство?

— Это был вообще не инженер, — сказал Щенсный. — Выступая в роли Якуба Уража, он скупал все эти доллары, золото и драгоценности. Меня удивляет только… — Он замолчал, задумался. — Богдан, — майор посмотрел на Полоньского, — внимательно посмотри, что лежит в «фольксвагене».

— Что конкретно там искать?

— Видишь ли, он ведь не мог выехать за границу без паспорта. А здесь его нет.

— Может, он направлялся совсем и не за границу?

— А куда? С этим всем? — Он показал рукой на стол. — Впрочем, мы сейчас убедимся. Думаю, паспорт спрятан в машине.

Через четверть часа Полоньский принес в подземелье паспорт на имя гражданина ФРГ Генриха Вернера с вклеенной фотографией Пасовского, значительную сумму денег в долларах и чемодан. В нем была одежда, белье, обувь и туалетные принадлежности — все иностранное, а также западногерманские газеты, водка и сигареты.

— Судя по газете «Жиче Варшавы», выпущенной в понедельник, Пасовский, видимо, приехал сюда седьмого, — сказал Яблоньский. — Пять дней… Он мог выдержать голод, но не мог обойтись без воды. Кроме того, замерз. Ну, и не было никакой надежды выбраться наружу. Он попытался перочинным ножом проделать дыру в дереве. Сизифов труд. Ужасная смерть!

Щенсный поспешно отвернулся, глаза его заблестели.

— Здесь, на этой поляне, — сказал он, — Пасовский убил Данеля Мрозика. Мы уже не узнаем почему, но многое указывает на то, что парень погиб совершенно ни за что. Можно предположить, что он застал Пасовского, когда тот что-то делал в подземелье или вообще в Урочище, и был убит, так как оказался нежелательным свидетелем. А все эти драгоценности, доллары, золото добыты кражами и взломами.

— Я забыл тебе рассказать, — вмешался Полоньский, — мы раскрыли вчера группу наркоманов. Они сознались, что Пасовский поставлял им психотропные вещества. Он, правда, не называл своей фамилии и старательно скрывал данные о себе, но однажды они проследили за ним, когда он возвращался домой. Они опознали его и на снимках. Теперь понятно, для кого Завадовский крал наркотики. Ну, это уже точно конец… — Он замолчал, глядя на застывший, скрюченный труп.

* * *

После обеда на поляну прибыла машина и забрала труп, а драгоценности, валюту, вещи и документы офицеры отвезли в управление. Поставили также в известность Дануту Пасовскую, роль которой была не ясна: знала и принимала участие в преступной деятельности мужа или нет? Но этим занялся уже прокурор.

На следующий день под вечер Полоньский и Кренглевский пришли домой к Щенсному. Майор приготовил им из последних запасов кофе, поставил на стол чашки, а потом сказал, вынимая из кармана лист бумаги:

— Я еще, откровенно говоря, никогда и никому не читал стихов, но эти написал наш товарищ по работе. Послушайте:

…Еще предстоит нам работа большая,
Кровь отдадим, если надо,
И пот.
Но страна ведь своя,
Не чужая.
Хватит нам сил для взятия новых высот.
Наши помыслы связаны с Польшей,
Сейчас к ней пришла беда.
У нас
Нет задачи больше,
Чем стоять на страже отчизны всегда…

[31]

Они долго молчали. Кренглевский буркнул:

— Эх, черт побери!.. — что считалось у него признаком волнения.

Полоньский встал, подошел к календарю.

— Завтра воскресенье, — сказал он. — Как думаете, дадут нам выспаться?

— А который час? — спросил Щенсный, сидя с закрытыми глазами и думая одновременно о многих вещах. Он чувствовал усталость и удовлетворение, что дело Пасовского закончено, и в то же время опасение, что не все в нем еще распутано и выяснено.

— Сейчас наступит полночь, — ответил капитан. — Через три минуты. А вы помните… — Он замолчал, подошел к окну и распахнул его.

Издалека нарастал, медленно приближался и усиливался грохот боевых машин пехоты. Наступила полночь, а за ней новый день [32].

Перевод. А. Д. Вербицкого

Рышард Ляссота ТРЕВОГА

1

Служба контрразведки располагалась на четвертом этаже здания воеводского управления внутренних дел. Окно, возле которого стоял поручник Хенрык Янчак, выходило на магистраль города. С утра до вечера по шоссе мчались легковые автомобили и автобусы. Оглушая ревом моторов, тяжело тянулись грузовики с готовыми конструкциями и материалами для ближайшей стройки комбината. Несмотря на раннее утро, уже чувствовалось тепло наступающего летнего дня.