Очнись. Все боги - эгоисты (СИ)

Трясущимися пальцами сжимаю края полотенца и осторожно выглядываю, вновь встречаясь с наглой ухмылкой. Он даже с места не сдвинулся, ожидая, что я вновь покажусь ему в таком виде. Вот ещё. Закусываю губу, сильнее сжимая махровую ткань, и быстро срываю кофту с вешалки, быстро натягивая на себя. Ворчу, ибо путаюсь, но стараюсь не выпустить из рук чёртово полотенце. Всё это происходит под наглым раздевающим взглядом парня, так что протягиваю руку, улыбаясь, и демонстрирую средний палец, слыша в голове цоканье, которое Кастеллан издаёт, закатив глаза и пропадая с обозрения.

Быстро, пока по близости нет очередного рискового полубога, на которого я могу накинуться с претензиями, надеваю нижнее бельё и натягиваю на влажные ноги джинсы, ткань которых противно скрипит от воды. Ворчу от недовольства и верчусь перед зеркалом, каждую секунду взъерошивая волосы, будто через короткий промежуток времени они сами высохнут, но ничего подобного. Сохнуть они будут довольно долго, поэтому могу заняться чем-нибудь помимо этого, однако совершенно не знаю чем.

Глаза сами находят блокнот с парой листов, изрисованных непонятными закорючками, так что беру его в руки и сажусь на кровать, прижимаясь лопатками к спинке. Вожу пальцами по линиям, теперь прекрасно понимая, что это значит. Он нервничал, поэтому линии кривые, был неуверен в себе, поэтому завитушки столь затянуты и огромны. Сама того не зная, я захотела понять его.

Того, кого ненавидела.

Того, кого избегала, при этом просыпаясь с ним в одной постели.

Того, кого целовала.

Убираю непослушную прядь за волосы, сильнее натягивая кофту на бёдра и хмурясь. На листе в пустом уголке написано моё имя, поэтому шире улыбаюсь, понимая, что Лука давно думает обо мне не как о раздражающем факторе, который так хочется выпнуть из своей обители. Хотя, может, всё наоборот. В приподнятом настроении скачу по комнате, прикрыв окна шторами, ведь до этого как-то не задумывалась. Волосы быстро высыхают в движении, так что натягиваю на ноги джинсы и хмурюсь, заметив, что те больше не давят на талию, а лишь немного обтягивают. Надо бы побольше поесть сегодня. Взъерошиваю тёмные пряди, стоя перед зеркалом.

Контрольный вдох перед тем, как выйти на улицу, ведь буквально предвещаю, что моё сердце нервно затрепещет при одной лишь встрече. Медленно перебираю ногами и переступаю маленькие ступеньки, не оглядываясь по сторонам. Предчувствие, что кто-то впивается в меня взглядом, режет сознание, поэтому поворачиваюсь на источник неудобства. Лука с насмешкой во взгляде смотрит на меня, заставляя сердцебиение отбить такой ритм, что становится страшно за свой организм. Уже готовлюсь к тому, что парень вот-вот подойдёт, обнимет и поцелует, но его отвлекают братья, начав хлопать по плечу и рассказывать какую-то шутку, даже не обращая внимания на то, что Кастеллан пытается повернуть голову, дабы посмотреть на меня.

Перекатываюсь с пятки на носок несколько раз, обнимаю себя одной рукой и бреду в одиночестве на завтрак, прислушиваясь к тихим звукам природы. Может, это и к лучшему, ибо мне действительно нужно время для того, чтобы поразмыслить, ведь в последнее время подумать тоже некогда.

Неуверенно тяну кофту на бёдра, пусть те и закрыты джинсами, и проходу под навес, где все полубоги сидят за столиками и пытливо смотрят на меня, ожидая реакции, которая следует незамедлительно. Эта атмосфера напрягает и поджигает моё самообладание, поэтому, трясясь от напряжения, подхожу к пустующему столику Артемиды и сажусь за него. Мимолётно смотрю на блондина и хмыкаю – его снова отвлекают от меня. А что я? Я не могу ничего не поделать, ибо что-то внутри зарывает все мои желания под землю и подавляет большинство действий. Просто не понимаю, что происходит. Может, это из-за поцелуя? Вполне возможно, что это просто внутреннее замешательство из-за чего-то нового. Хмурюсь, смотря на пустую тарелку перед собой. Мой аппетит пропал, вызвав лишь тошноту. С отвращением и кислой миной отодвигаю белоснежный фарфор и поднимаюсь на ноги, на всякий случай, взяв яблоко.

И снова привет заброшенная пристань, на которой я сижу, свешивая ноги в ледяную воду. Такое утро мне по душе, ибо солнце ещё не припекает так сильно, а тень от деревьев дарит необходимую прохладу. Ковыряю фрукт, сдирая с него кожицу и отправляя в рот. Никакого удовольствия или недовольства. Я не чувствую ничего, а почему? Потому что, Фитч, ты грёбанная идиотка, которая думает, что это не единичный эмоциональный порыв, а настоящее чувство. Просто смешно от самой себя.

Я – мастер по накручиванию, так что стараюсь откинуть раздражающие мысли в сторону и сосредотачиваюсь на яблоке, от которого откусываю большой кусок. Сладкий сок отдаёт кислинкой, из-за чего морщусь, сжимая веки. А ещё очень сильно вяжет. Обречённо вздохнув, оставляю фрукт рядом с собой и взглядом буравлю водную гладь, словно там кто-то есть.