Ода политической глупости. От Трои до Вьетнама

Гуманизм второй половины XV века, сменивший депрессию и уныние уходящего средневековья, сопровождала новая экономическая инициатива. Это явление объясняли по-разному: говорили об изобретении печатного станка, расширившего доступ к знаниям и идеям; о научных достижениях, содействовавших пониманию мира; о новых технологиях в прикладных науках и новых методах финансирования капиталистического производства. Благодаря новациям в мореплавании и кораблестроении развивалась торговля и расширялись горизонты. Монархии опирались на новую централизованную власть, вышедшую из угасавших средневековых коммун, а растущий национализм прошлого века задал ей импульс к развитию. Открытие Нового Света и кругосветные путешествия подарили людям беспредельные возможности. Кто знает, было ли это совпадением в загадочном течении времени, однако произошел поворот, и начался период, который историки окрестили «ранним Новым временем».

За эти шестьдесят лет Коперник разобрался в истинном отношении Земли к Солнцу, португальские суда привозили из Африки рабов, пряности, золотой песок, Кортес завоевал Мексику, Фуггеры в Германии инвестировали доходы от торговли шерстью в коммерцию — в банки и недвижимость и создали самую богатую торговую империю в Европе. Сын их основателя Якоб, по прозвищу Богач, выразил настроение времени в хвастливом заявлении, что он будет продолжать делать деньги, пока дышит. На его итальянского соперника, римлянина Агостино Киджи, трудилось 20 000 рабочих на предприятиях в Лионе, Лондоне, Антверпене, а также в Константинополе и Каире, и Киджи не смущало то, что он ведет дела с неверными: главное, чтобы бизнес этот приносил доход. Турки, взявшие в 1453 году Константинополь и продвинувшиеся на Балканы, внушали страх Европе, на них смотрели приблизительно так же, как на Советский Союз, однако как бы ни были велики тревоги христиан, они были слишком заняты конфликтом друг с другом, а потому и не объединялись против общего врага.

В Испании Фердинанд Арагонский и Изабелла Кастильская объединили свои королевства и, уподобившись инквизиции, изгнали евреев. На «Поле золотой парчи» близ Кале состоялась встреча короля Франции Франциска I с Генрихом VIII; Альбрехт Дюрер с успехом творил в Германии, а Иероним Босх и Ханс Мемлинг — во Фландрии. Эразм был Вольтером своего времени, его привечали при королевских дворах и в столицах, отмечая скептический ум писателя. Сэр Томас Мор, ближе к исходу этих шестидесяти лет, опубликовал «Утопию», в то время как Макиавелли, человек противоположного склада, мрачно смотрел на человечество, подтверждением чему стал его труд «Государь». В Италии искусство и литературу почитали высшим достижением человека, и страна породила необычайные таланты — Леонардо, Микеланджело, Тициана и многих других, лишь немного уступавших названным мной гигантам. Литературу украсили работы Макиавелли, Франческо Гвиччардини стал автором великой «Истории Италии», необходимо также отметить комедии и сатиры Пьетро Аретино и восхитительную поэму Ариосто «Неистовый Роланд», посвященную противоборству христиан и мусульман, и не забыть бы еще и трактат Кастильоне «О придворном».

Как ни странно, расцвет культуры не отражал сравнимого с нею изменения в поведении человека, напротив, оно оставляло желать лучшего. Частично это объяснялось отсутствием в Италии центральной власти, монарха в стране не было. Страна делилась на пять главных регионов — Венецию, Милан, Флоренцию, Неаполь и Папскую область, плюс к этому мелкие города-государства, такие как Мантуя, Феррара и остальные, находившиеся в постоянном конфликте друг с другом. Поскольку правители получали власть в результате насилия, то для удержания своего владычества они ничем не брезговали. Похищения, отравления, предательство, убийство и даже братоубийство, заключение в тюрьму, пытки — все это пускалось в ход без малейших сожалений.

Чтобы понять пап, посмотрим на светских князей. После того как миланцы убили своего правителя Галеаццо Мария Сфорца в церкви за его притеснения и злодеяния, брат убитого, Лодовико иль Моро, бросил в тюрьму наследника и родного племянника и сам стал управлять Миланом. Флорентийская семья Пацци, противники Медичи Великолепного, не в силах сдерживать ненависть, решили расправиться с Лоренцо и его красивым братом Джулиано в соборе во время пасхальной мессы. Сигнал должен был подать кардинал во время принесения даров. Кинжалы нападающих сверкнули в самый торжественный момент службы. Джулиано был убит, а Лоренцо, защитив себя длинным кинжалом, укрылся в одной из ризниц, а затем отомстил — уничтожил Пацци и всех его сторонников. Чаще всего заговорщики планировали убивать свои жертвы в церквях: там их реже окружала вооруженная охрана.