Одаренная

— Там наверху! — выкрикивает кто-то.

Они указывают на парня с ореолом белых волос, стоящем на балконе прямо напротив Андэна. Защитное стекло на балконе выхватыввет пару уличных огней, отчего кажется, что этот парень сияет. У меня перехватывает дыхание. Это Дэй.

Глава 26

Дэй

К ТОМУ ВРЕМЕНИ КАК Я ДОБИРАЮСЬ ДО КЭПИТОЛ ТАУЭР, вся моя одежда пропитана потом. Мышцы горят от боли. Я обхожу вокруг здания, к месту, не выходящему на главную площадь, затем оглядываю толпу людей, проходящих мимо в разных направлениях. Повсюду стоят ослепляющие Информщиты, показывающие одно и тоже — молодой Электор, уговаривающий людей вернуться домой и там оставаться в безопасности, до того, как все выйдет из под контроля. Он пытается утешить их словами о новых реформах в Республике, отказе от Испытания и смене выбора профессий для каждого. Но я точно могу сказать, что эти чертовы политические бредни не смогут удовлетворить толпу. И хотя Андэн старше и мудрее нас с Джун, он не понимает саму суть происходящего

Люди не верят ему, и они не верят в него.

Могу поспорить на что угодно, что сейчас Конгресс наблюдает за всем этим с нескрываемым восторгом. И Рэйзор тоже. Знает ли Андэн вообще, что именно Рэйзор стоит за всем? Я подпрыгиваю и хватаюсь за выступ второго этажа. Я представляю, как Джун стоит за моей спиной, поддерживая меня.

Динамики расположены именно там, где и говорила Каэде, когда мы были в Ламаре. Я слегка наклоняюсь на краю уступа, чтобы лучше рассмотреть места, где проходят провода. Да. Они расположены почти так же как на тех зданиях в ночь, когда я впервые встретил Джун, когда я просил ее отдать мне лекарство от чумы через громкоговорители. Только в этот раз я буду вещать свой голос не на маленькую аллею, а на всю столицу Республики. На всю страну.

Ветер с силой режет лицо и свистит в ушах как ураган, заставляя меня балансировать на краю. Я ведь могу сейчас умереть. Я не могу знать заранее, что солдаты на крышах смогут подстрелить меня еще до того, как я окажусь за пуленепробиваемым стеклом балкона, в десятках метрах над головами толпы. Или может быть они узнают меня и не станут открывать огонь.

Я карабкаюсь вверх, пока не оказываюсь на десятом этаже, на том же этаже, где сейчас стоит Электор, затем пригибаюсь на секунду, чтобы посмотреть вниз. Я уже достаточно высоко — как только я зайду за угол, они увидят меня. Большинство людей, не отрываясь, смотрят в эту сторону, подняв головы к Электору, грозно размахивая кулаками. Даже отсюда я легко могу разглядеть, что у многих выкрашена красная прядь в волосах. По-видимому, попытка Республики запретить это провалилась, они не смогли подавить стремление всех людей.

По краям площади уличная полиция и солдаты нещадно орудуют дубинками, отпихивая людей назад за ограничительные щиты. Я удивлен, что они еще не начали стрелять. Меня трясет от злости. Эта пугающая картина, когда сотни Республиканских солдат разодетые в специальную форму, стоят с мрачными лицами, готовые ко всему против безоружных демонстрантов. Я прижимаюсь к стене, делая несколько глубоких вдохов, впитывая в себя холодный ночной воздух, стараясь успокоиться. С трудом заставляю себя вспомнить о Джун, ее брате, Электоре, что позади всех этих Республиканских масок скрываются хорошие люди, которых дома ждут родители, братья, сестры и дети. Надеюсь это из-за Андэна до сих пор никто не выстрелил, что это он приказал солдатам не открывать огонь по толпе. Я должен в это верить. Иначе я не смогу убедить людей в правильности своих слов.

— Не бойся, — шепчу я себе под нос, с силой закрывая глаза. — Ты не сможешь этого избежать.

Я делаю шаг вперед из тени, быстро прохожу по уступу, заворачиваю за угол и запрыгиваю на ближайший балкон. Передо мной открывается вся площадь. Защитное стекло возвышается у меня над головой, но я все равно чувствую холодные порывы ветра. Я снимаю кепку и перебрасываю через стекло. Она летит к земле, подхваченная ветром. Волосы теперь ореолом развеваются вокруг меня. Я наклоняюсь, подтягиваю один из проводов и держу громкоговоритель в руках как мегафон. И жду.

Сначала никто не обращает на меня внимания. Но затем сначала одно человек поворачивает голову в мою сторону в мою сторону, возможно привлеченный светом, отражающимся от моих волос, затем другой и еще один. Небольшая группа людей. Затем несколько десятков человек уже показывают руками в мою сторону. Гневные выкрики начинают стихать. Интересно, Джун тоже видит меня. Солдаты на крышах направляют на меня оружие, но не стреляют. Они застыли вместе со мной в этой гнетущей тишине. Мне хочется убежать. Это то, что я всегда делаю, всегда делал, последние пять лет жизни. Бежать, бежать и скрыться в тени.

Но в этот раз я не сдвинусь с места. Я устал убегать.