Одаренный проклятием

Мы перебрались в зал и рассматривали старые фотографии в альбоме. Клин не был моим одноклассником, но фоток от этого не поубавилось. К каждому снимку мы вспоминали какой-то забавный случай и еще минут пять сотрясали стены.

- Давно я не открывал их, -  честно признался Паша, -  А это не выглядит по-дурацки?

- Воспоминания никогда не будут дурацкими, -  пожал я плечами, -  Хоть и выглядим мы сейчас как две девчонки.

- Ты кого девчонкой назвал? – постарался  сохранить серьёзное выражение лица друг, но  у него это не получилось.

Я тоже улыбнулся, но промолчал. В руках у меня было зажато изображение десятилетней давности.

- Я помню этот день, -  тихо отозвался Клин, глядя на снимок на котором Серёга тузился с Левенчуком.

- Я тоже.

         На самом деле сложно забыть момент, когда раскрываешь перед кем-то душу. Особенно когда рассказываешь близким людям о своей тайне. О том, во что не посветил родственников, только ребят.

Я ведь лишь сейчас понимаю, что дар проявлялся и в раннем детстве. Клочками. Призрак дяди, еле заметные тени. Но лет до десяти их почти не было или я не замечал? А потом, как прорвало. И не только потусторонних, а и мои знания. Откуда-то появлялась информация о том или ином явлении. Не вся, но в общих чертах я понимал что происходит.  Это было до ужаса странно и страшно, переживать все самому. Будто обзавелся шизофренией. И даже обратится за помощью не к кому. Ну не к родителям же идти? Они наверняка бы наняли мне хорошего дядю в белом халате и оплатили бы то лечение, что он посоветует. Понимая это,  я пошел  к тем, кому мог доверять полностью – к друзьям. Из всей компании я выделил лишь небольшую группку или даже не я. Так подвернулся случай, что мы оказались в тот день вместе: я, Прохоров, Левенчук и Клин. Настя же обо всем узнала намного позже, в катакомбах.

Я помню тот день, как будто это было неделю назад.

         «Ласковое осеннее солнце пробивалось сквозь тяжелые свинцовые тучи, в любой момент готовые разразить громом и пролить на головы прохожих дождь.  Мы сидели в беседке, под тенью, еще не потерявших всей своей листвы, деревьев.

- А мне дед рассказал, что за городом есть старая постройка, толи катакомбы, толи  бомбоубежище. Но суть совершенно не в том. Он клялся, что там обитают настоящие приведения. Представляете? – глаза семнадцатилетнего паренька вспыхнули азартом. Сколько не говори, а он всегда был в душе ребенком.

         Прохоров разинув рот, ловил каждое слово друга. Он был младше его на год, но все с тем же энтузиазмом проглатывал информацию. Я отрешенно поглядывал по сторонам, докуривая стрельнутую у самого старшего из нас – Вадима – сигарету.  Риск был еще тот. На районе меня и моих родителей знала каждая собака. И пронюхай они, чем я тут занимаюсь – уши бы оборвали. С покровительственной улыбкой Левенчук наблюдал за друзьями. Хоть он и был намного нас старше, но не зазнавался. Наоборот старался найти точки соприкосновения, и было видно, что общение с нами приносит ему радость и удовольствие. Дружбе, как и любви – возраст не помеха. С последним утверждать не буду, но по поводу дружбы это высказывание проверено.

- А ты что думаешь по этому поводу? – Клин попытался втянуть к себе в активные слушатели и Вадима.

Тот пожал плечами:

- Сам ни с чем подобным не сталкивался. Поэтому ничего доказывать не буду. Но все же больше смахивает на сказку, тебе так не кажется?