Одаренный проклятием

- Знаешь, а я не жалею, что это произошло именно со мной, -  все так же тихо проговорила Нильская. Будто минуту назад совершенно не она открыла свою душу перед почти незнакомым человеком. – Я ведь почти не жила до того дня.  Ты ведь знаешь мою историю только до поездки к ведунье, -  она отвела взгляд, -  Через два года тяжело заболела мама. Врачи разводили руками, а она гасла на глазах. Папа вовремя вспомнил о знахарке. Но и знающая оказалась бессильна. Спустя два месяца ее не стало, -  говорящая проглотила слезы, ставшие поперек горла и продолжила рассказ, -  Папа старался быть сильным, показывать мне пример и поддерживать во всем. Но это у него получалось недолго. Вначале он старался утопить свое горе в алкоголе, но вскоре нашел новую женщину. Я ни в чем его не виню, он был молод. Он должен был жить дальше. Но я потеряла и отца. Я прожила с ним и Галей какое-то время, но потом уехала к бабушке. Там я была чужая. Для отца. И только спустя столько лет я смогла вновь почувствовать себя нужной. Пусть это звучит слишком странно и по- глупому, но я нужна Ей.

- И мне, -  я положил свою ладонь на ее руку, прерывая речь Олеси, -  Мне нужен кто-то, кто сможет вытаскивать моих друзей из-под колес автобусов и снабжать информацией, которая на тебя падает, как из рога изобилия.

         Она засмеялась. И откинувшись назад, легла на землю:

- Дурак ты, видящий!

         Я последовал ее примеру и, развалившись в море зелени, задал вопрос:

- Как получилось так, что ты лучшая подруга жены моего друга?

- Да черт его знает. Владка единственная подруга моего детства. Я сама была  в шоке, когда она «подарила» роль свидетельницы именно мне.

- Клин сказал, что ты ее лучшая подруга.

- Да мы общались, -  задумалась девушка, -  Но я бы не сказала, что она считала меня своей самой близкой подругой.

- Но как видишь.

- Мир тесен, -  фыркнула она, ткнув меня локтем в бок.

***

- Представляешь, Клин отлично рисует, -  с завистью поделилась Настя, снимая туфли в коридоре своей квартиры.

         Люба, которая уже успела сменить вечернее платье на удобный спортивный костюм, поддержала разговор:

- А ты раньше не знала? Он же твой друг.

- Друг, не друг, -  откликнулась девушка, но об этом я узнала только сегодня.

- И что же он нарисовал, -  презрительно искривила рот старшая сестра, -  Силуэт невесты?

- Нет, -  Настя замешкалась на мгновение, -  Он нарисовал Никиту.

- Да у него какая-то нездоровая тяга к нему, -  засмеялась Любовь.

- Не в том смысле, -  отмахнулась Архаина, -  Там просто так все детали прорисованы…

- Лицо?

- Лица нет. Но вот природа и этот жуткий крест.

- Крест? – заинтересовалась Люба, -  Какой крест?

         Настя, прикусив язык, отмахнулась от сестры и закрыла за собой дверь комнаты.

- На- а- сть, -  жалобно протянула Архаина- старшая и поскреблась ноготком в дверь, -  Ну расскажи. Мне же интересно. Вот заинтриговала и всё.

         Девушка открыла дверь, чуть не зацепив родственницу:

- Не обращай внимания, Любк, ты же знаешь, что я от алкоголя еще не отошла вот и несу чушь.

- Но мне, правда интересно, -  наиграно надула губы она.

         Анастасия засмеялась, глядя на мордашку сестры, и втащила к себе в комнату:

- Только не говори никому, что я тебе это рассказала,  -  заговорщицки подмигнула Настя.

Глава 20

Выкрашенный в красный цвет спирт в градуснике медленно скатывался вниз. Люди доставали из шкафов кофты. На смену шортам пришли штаны. Август уступил лидерство не менее теплому, но такому обманчивому сентябрю. Солнце светило все так же ярко, но как будто делилось теплом с неохотой. Все чаще на улице можно увидеть хмурого человека, интуитивно ощущающего, что скоро придут морозы и жизнь перестанет казаться медом.  Всё чаще задумываешься о чашке горячего кофе и о чем-то теплом рядом, например, о коте.

         Начало этой осени не было исключением. И первым что захотел сделать я – завыть на полную луну. Все же природа влияет на настроение и довольно ощутимо.

         А сегодня я проснулся только с одной-единственной мыслью: «Пора мстить за друзей».

В голове моментально образовались порядка десяти планов действий, но вцепился я в самый банальный. Первым делом стоило спихнуть себя с кровати на пол, а уже потом приступать к основной части задуманного на сегодня. Но одеяло так обнимало, что вставать совершенно не хотелось. Надо сказать, что особой силой воли я никогда не отличался, поэтому проспал еще два часа.

         Отражение одного из зеркал представило мне опухшую и помятую от сна морду, явно намекая, что это я.  Я долго с ним не соглашался, стараясь смыть этот ужас ледяной водой, и только раза с пятого мне удалось переубедить кусок стекла, висящий на гвозде в ванной. Это уже была победа, маленькая, но победа. Довольный собой, я собрался как можно быстрее и вырвался из бетонных объятий многоэтажки. Под ногами податливо гнулась трава, позволяя вдавливать себя в землю. Все еще теплый ветер легко обнимал на плечи, словно возлюбленная, даруя каплю нежности.  Автобусная остановка встретила меня толпой людей. Каждый говорил о чем-то своем, от чего создавалось впечатление хаоса.