Одаренный Проклятием

тут находиться. Мир живых – мертвых не прельщает, - ее голос становился

всё тише и тише, - Помни я всегда рядом. Я всегда с тобой. Я люблю тебя, маленькая.

Тьма медленно отступила – возвращая власть дню. И только говорящая

рыдала, прижавшись ко мне в лучах осеннего солнца.

***

-Пей, - в очередной раз подтолкнул я к девушке чашку с ароматным и

дымящимся чаем.

-Не хочу, - отвернулась она к окну. Поджав под себя ноги, Олеся

сидела на кухонном табурете и старалась сделать вид, что ничего не

произошло. Но мокрые борозды на ее щеках еще не до конца просохли, а

покраснения на щеках свидетельствовали о небольшом срыве. Или большом?

Сколько я ее знаю, девизом Нильской было «Эмоции на ноль».

-Пей! – повторил я, сверля взглядом свою гостью.

-Сам пей эту гадость, - огрызнулась девушка, не уделив мне и взгляда.

Я вздохнул. Ну, уже хоть какая-то реакция имеется, а то, как истукан

минут пять сидела. Я, конечно, понимаю мертвая мать, свидание с

приведением.… Но она ведь говорящая со Смертью, пора было привыкнуть к

данным особенностям нашей жизни. Может случиться всё что угодно. Это

нужно принять как догму.

«…-Ну что, видящий, ты надеялся спастись, спрятав от нас душу

Прохорова? – черный квадрат, стоящий перед моими глазами, медленно

приобретал очертания. Вырисовывались стены, выточенные из камня.

Наросты на потолке и стенах. Капающая вода. Вот только говорившего я

так и не увидел, а голос тем временем продолжал повествовать, - Но ты не

учел один факт. Душу можно забрать и у нее, - мир повернулся на сто

восемьдесят градусов. На полу пещеры сидела Архаина, сжимая в руке свой

мп3-плеер и невидящим взглядом уставившись в стенку.

-Никита, - она всхлипнула.

Память услужливо подсунула картинку десятилетней давности. Я

уже однажды выносил ее на руках из этого проклятого Лабиринта. Страж

ее даже за человека не посчитал всё время, поджимал губы и кривился, как

будто перед ним сжавшись в комок, лежала не девушка, а слизняк

переросток. Именно так смотрят на паука домохозяйки. Он вызывает

только отвращение. Да и прихлопнув его, может остаться след на стене. А

в руки не возьмешь. Вот и смотрят они на паука, поджимая брезгливо губы.

206

-Никита, - повторила она, - забери меня отсюда, пожалуйста…»

-Эй, видящий ты чего?! – по щекам со всей силы меня лупила Олеся, пытаясь привести в себя. Под спиной чувствовался твердый и холодный

кафель. Под ногти на руках забились кристаллики соли. Неужели я царапал

опору под собой?

-Не знаю, - выдохнул я, и сел, прислонившись спиной к стене.

Нильская вгляделась в мое лицо и, успокоившись, пошла собирать

осколки разбившейся чашки.

-Все-таки ты не выпила чай, - съязвил я.

***

-А теперь объясни, почему мы с такой скоростью срываемся с места и

бежим непонятно куда? – спросила Олеся, наблюдая, как я бегаю по квартире

в поисках свитера, который прошлым вечером куда-то закинул.

-Не «мы», а «я». Ты остаешься тут и присматриваешь за моим домом, пока не вернусь.

-Ага, сейчас! Уже разбежалась! Ты явно куда-то в самую задницу

собрался. По глазам вижу. Блестят прямо! Вот взяла и отпустила тебя одного

в эту самую задницу! Не дождешься!

-И что же меня остановит? – притормозив, поинтересовался я.

-Мой кулак! – рыкнула Нильская.

-Ха-ха, - фыркнул я, - Если сказано тебе, что ты никуда не идешь –

значит, ты никуда не идешь.

-Конечно, - с хитрой улыбкой протянула говорящая, застегивая

короткую белую куртку.

-Я не ясно выразился? – времени спорить не было. Настя в опасности!

Как она только оказалась в катакомбах? Неужели поперлась искать

приключений на свой зад? Тут же вспомнился сон, о котором говорила

Архаина. Ее звали на тот свет. Не зря она, как оказалось, переживала. Надо

поторопиться, а тут еще и говорящая козни строит.

-Помнишь, я тебе сказала, что не ясно какого мне еще противовеса

дадут, если ты помрешь. Оно мне надо? Куда бы ты так не летел, а дело, по

всей видимости, серьезное. Я иду с тобой. Понял?

-Понял, - сдался я. – Но времени действительно нет. Машина далеко?

-Пять минут от дома, тут стоянка рядом.