Одаренный: ученик (СИ)

Я схватил парня за грудки, как следует тряхнул. Иосиф от неожиданности клацнул зубами. Но взгляд его не прояснился, в глазах парня по-прежнему горел огонь ада.

— Кто ты? — закричал я парню в самое лицо, пытаясь пробиться к сущности, которая пряталась у того внутри. — Кто?

Иосиф молчал. И как я его ни тряс, не проронил ни слова. В этот момент он больше всего походил на манекен, такой же безжизненный, искусственный. И только глаза прожигали меня на сквозь.

— Кто ты? Чего тебе надо?

И словно через радиопомехи — боль, рябь и пронзительный писк, — я услышал в своей голове хриплый голос:

— Н̴̱̮̥͉͑̐̉͑͒̔́̆е̸̼̲̂̎̈́̀̅͒͘̚ ̶̡̬̱̭̘͖̺̫́̈́̄̊̃̑м̶̛̺͇̫̻̺̭̓̍̉͝͝е̴̝̺̏ш̸̺͓͓̞̪͙͐́̓̔̍͘͝͝ͅа̸̢̟̫̫̬͉͉̔̐͝й̶̢͖̮̹͍̥̩̔̇ ̸̛̠͚̙̼̩͋͋̿м̶̣͐н̷̜̮̱̩̎͋͗͗е̴̧̎̍̓̃͘!̶̞̤̙̙͔̭͗̈́̈́̿́ͅ

Говорил чужак с таким нажимом, что мне казалось, что вот-вот из моих ушей польётся кровь.

— Кто ты? — прохрипел я, глядя упавшему Иосифу прямо в глаза.

— Н̵͕̻͍̤͙̝̋̓͜Ӗ̶͓͓̆̓ ̶͇̑̀͛͛͌͘М̶̛̺̥̠̿̾̋͊̈́̕Е̵͎͎̼͕̻̫̯̉̋̉̒̃̾̈͝Ш̷̡̢̫͓͎̖́̆̀̔͘А̴̭̦̥̞̙͐̿͐̇͘͝Й̴̝̘̩͕̲̀̒̅̈́̋̍͘͜ͅ ̵̧̡̹̭̰̝̲̇̋̿͗̀͂͘͝М̵̪̖̜͍̥͇̮͑͗̋̋̚ͅН̶̱̣̂̏̒͋̕͠Е̸̧͓͐̍͛͆͘̕͝!̸̛̠̫̔̉̿̄͛́ — закричал незнакомец и все перед глазами поплыло.

Я почувствовал, как ментальное воздействие усилилось. Мою голову словно схватила стальная рука и начала перемалывать. Боль... И ничего кроме нее.

Кажется, я закричал. Но уже не слышал собственного голоса — все вокруг было окутано красным туманом.

Очнулся я от того, что Катя хлестала меня по щекам.

— Пушкин, очнись!

Я открыл глаза. Тут же повернулся, выискивая Иосифа. Тот сидел рядом, потрясывая головой и жалобно постанывая. Рядом с ним с двух сторон сидели Бульмяк и Тамара, готовые в любую секунду скрутить ему руки, если тот вздумает вновь чудить. Но судя по состоянию парня, чудить ему сейчас хотелось в последнюю очередь.

— Он пришел в себя, — прочитав мой вопросительный взгляд, ответила Катя.

Хорошо. Значит можно расслабиться.

Голова... Даже после самой страшной попойки она так не болела, как сейчас.

Я с трудом поднялся, подошел к Иосифу.

— Что случилось? — тихо спросил я его.

Тот посмотрел на меня. Но на этот раз взгляд его был таким жалобным, что я невольно смутился. Никакой злобы и огня. Сплошной страх, растерянность, усталость.

— Я не знаю! — одними губами прошептал он. — Я просто стоял, потом... Все как в тумане. Ничего не помню. И вдруг тут оказался. На земле валяюсь. А эти, — он кивнул на своих друзей, — держат меня за руки и ноги.

— Ты где пистолет достал? — спросил я.

— Я с собой его взял, на дуэль, — виновато ответил Иосиф. — У бати из шкафчика стащил.

— Зачем? — сквозь зубы процедил я.

— Так мы на разборку шли, мало ли чего? Умирать раньше времени не больно то и охота!

Я тихо выругался. Потом перевел взгляд на Крысеевых.

— Дуэль приостановлен, — сказал задумчиво Евграф, глядя на меня.

Петр, с которым я еще недавно бился, стоял рядом со своими сородичами. Шпага его была воткнута в землю.

Я шатающейся походкой подошел к Евграфу.

— Вы хотите продолжить дуэль? — хриплым голосом спросил я.

Крысеев покачал головой. Сказал:

— С вашим спутником произошло нечто странное. Наш менталист, — он кивнул в сторону коренастого паренька, — зафиксировал мощное внешнее воздействие.

— Да, я тоже почувствовал это, — согласился я. — В том нет нашей вины.

— Это нам тоже известно, — холодно бросил собеседник. — Анализ мы уже провели. Мы бы могли предъявить серьезное обвинение твоему другу.

От этих слов Иосиф схватился за голову, жалобно запищал.

— Но мы не будем этого делать.

На мой вопросительный взгляд Евграф пояснил:

— Вы спасли Петра от выстрела. Хотя он и предназначался вам.

Я быстро прокрутил в памяти произошедшее. Иосиф стоял метрах в пяти от нас, чуть левее меняя. Траектория выстрела шла на уровне плеча. Да, Евграф прав, могло задеть как меня, так и моего противника. И то, что я оттолкнул его — это огромная удача. Если бы Иосиф убил Петра, то неприятностей прибавилось. Думаю, отсюда никто бы уже из нас живым не ушел.

— Считаем это равносильным обменом результатом.

— Но Евграф! — возмутился Крыса.

Старший посмотрел на него так, что тот сразу же стих.

— Поэтому мы отзываем свои претензии, считаем, что конфликт урегулирован и исчерпан. В знак силы своих слов преподносим небольшой презент.

Он протянул монетку.

Память подсказала, что согласно Кодексу, если дуэль разрешился положительно, то обвиняющая сторона может преподнести дар — монету, как знак отсутствия претензий. Полагается эту монетку взять.

Я принял подношение, глянул на кругляш. Обычная монетка, номиналом в один рубль. Ничего необычного. Я положил ее в карман.

— Хорошо, — кивнул Евграф. — Если встречных вопросов с вашей стороны нет, — он многозначительно глянул на меня, я покачал головой. — Тогда мы откланимся.