Одержим тобой (СИ)

Меня оглушила его ревность даже больше, чем сам неистовый крик. А слёзы, блеснувшие в глазах Ляли, заставили озвучить грубую правду.

— Да, да, я трахалась с другим мужчиной. И мне, Саша, было с ним хорошо… каждую секунду, — тугой ком перекрыл горло, мне захотелось бежать к Арчи. — Каждый поцелуй, каждый толчок — самое лучшее, что со мной происходило связано с другим человеком, а не с тобой.

Я буквально выплюнула признание в ошалевшее лицо Саши, и поспешила запереться в ванной. Здесь я проведу остаток ночи, не подозревая, что самое страшное меня будет ждать с утра.

31. Лика

Я закрыла глаза, пытаясь упорядочить свои мысли, вернее хоть что-то осознать в полученной с утра информации. Получалось лишь сильнее загнаться в угол, откуда не было выхода.

С остервенением потёрла лицо, горько выдохнув в прижатые к губам ладони. Напряжение росло, скручивая нервы в тугую спираль. Мелкая дрожь продолжала гулять по телу, окончательно прячась в кончиках пальцах, которыми я пощипывала обветренные губы. Как же мне хотелось, чтобы в моей жизни наконец наступило светлое будущее… Вот только это светлое шло по краю траурной ленты. Я прекрасно понимала, что собственное спокойствие может прийти либо с маминым выздоровлением, либо с маминой…

Нет. О смерти думать и вовсе было грех. Я из последних сил запрещала подобное допущение, но здравый смысл то и дело подкидывал реальную картинку. Заражая меня изнутри панической тревогой.

— Чёрт! — зло выплюнула в никуда. — Чёрт! Чёрт!

Глотала ругательства вместе со слезами, не задумываясь, что меня могут услышать или осудить. Настроение — разнести по кирпичикам чёртову клинику, в стенах которой никак не могли помочь маме. Хотелось крушить всё вокруг, царапать ногтями стены, грызть землю, но не сдаваться.

Вдохнуть последнее, отдать оставшееся, но спасти.

— Тише, Лика! — успокаивающий голос прорвался в мои стенания. — Ш-ш-ш, — ладони грузно опустились на мои плечи, огладили их с нежностью и трепетом, а после плавно развернули. — Вам нужно успокоиться. Пойдёмте ко мне в кабинет.

Я не смела сопротивляться, покорно пойдя вслед за Тихим. Не разбирая пути из-за пелены слёз, я полностью доверилась мужчине, который направлял меня с особой заботой. Вёл, то и дело, успокаивающе гладя плечи. Что-то тихо шепча в надежде успокоить истерику.

— Лика, — вновь сквозь пелену прорвался голос, вкрадчивый, глубокий, вселяющий лёгкое успокоение. — Вот, выпейте.

Стакан, появившийся у самого моего лица, так и просился утолить мою жажду. Но какое-то необъяснимое опасение не позволяло мне протянуть к нему руку. Застыв на месте, продолжала смотреть невидящим взглядом, пока мужчина старательно хлопотал возле меня.

— Это всего лишь настойка пустырника, — спокойно уточнил Андрей Юрьевич и вложил в мои пальцы стакан.

Прохладное стекло освежило ладонь, горький вкус настойки защипал на языке и не принёс обещанного успокоения. Не заглушил ни боли, ни страха, ни полного разочарования.

— Спасибо, — стёрла с губ терпкие капли. — Что ещё мы можем сделать? — вперила вопрошающий взгляд в спокойное лицо Тихого, который успел опуститься и присесть на корточки возле моих ног. — Всё осложнилось до такой степени, что наверное, только чудо нам поможет.

— Чудеса встречаются там, где в них верят.

Андрей Юрьевич положил тёплые ладони на мои икры и повёл ими вверх по ногам. Легонько массируя затёкшие мышцы и снимая с них накопившееся напряжение. Я не моргая, смотрела прямо в глаза мужчины, пытаясь разглядеть в них намерения, с которыми меня трогали. Но выражение лица оставалось непроницаемым, а в расширенных зрачках отражалось лишь моё недоумение.

— Я уже ни во что не верю, — слёзы защипали в уголках глаз, и я поспешила до боли сжать переносицу, чтобы удержать непрошенную горькую влагу. — К чему нам готовиться? К новой химии? Мама не согласится, у нас с ней только что был разговор на эту тему. Она не хочет, она устала. Я устала…

Длинные пальцы Андрея замерли под моей коленной чашечкой, а подушечки больших пальцев заскользили по гладкому капрону чулок. Неспешно поглаживали колено.

— Лика, мысли материальны. Думайте о хорошем. Тем более что у меня есть кое-какие мысли насчёт лечения Веры Алексеевны.

Я поспешно убрала руки от лица. Закусила щёку изнутри и приготовилась услышать новый план лечения.

— Мой однокурсник Вересаев Роман совсем недавно стал использовать новый препарат, который пока применяется только в его клинике. Он прошёл клинические испытания, даёт положительную динамику, но…

Я замерла в ожидании спорного пункта, среди положительных. Но мужчина отзеркалил мой ступор, а потом резко встал на ноги. Мне пришлось запрокинуть голову, чтобы не упустить собеседника из виду. Бегающим взглядом скользила по строгим чертам лица, выискивая хоть какие-то подсказки к чему мне готовиться. Тонкие паутинки морщинок в уголках глаз от усталости, лёгкая отросшая щетина на впалых щеках и явное сочувствие мне.

— Но? — снова подвела к разговору.

— Препарат стоит дорого.