Одержимая

Я представляла, что это легко — снять одежду. Все, что мне нужно сделать — отключиться, позволить разуму блуждать, пока я буду раздеваться перед какими-то старыми извращенцами, сидящими передо мной. У меня был опыт в представлении себя самой в каком-то другом месте. Я делала это всю свою жизнь. Это называется «выживание». Когда бы мне ни пришлось делать что-то неприятное, или кто-то меня обижал, я раздваивалась. Позже, когда чувства возвращались, я резала запястья.

Я опустила плечи и попыталась расслабиться.

— Ты не должна нервничать, — сказал Кольт. Он потянулся и взял свой телефон. Секунду спустя после нажатия нескольких кнопок через комнату начал пульсировать медленный бит. Он становился громче и громче, пока я не смогла почувствовать ритм в груди.

Я закрыла глаза и позволила музыке наполнить мое тело, захватить его. Я двигала бедрами, представляя, что взлетаю к потолку, глядя вниз на танцующую себя.

Через несколько мгновений я почувствовала, как мои бедра начали понемногу расслабляться, почувствовала, что начинаю окунаться в танец.

— Посмотри на меня, — попросил Кольт.

Я открыла глаза, и мой взгляд остановился на нем. Его взгляд был завораживающим, и, хотя я делала все, чтобы не пересекаться с ним, я не могла отвести глаза.

— Подойди сюда, — хрипло прошептал он.

Я шагнула к нему, и его глаза вспыхнули, когда он потянулся и положил руки на мои бедра, направляя меня.

— Вот так.

Край моей рубашки немного поднялся, и его большой палец задержался рядом с моей обнаженной кожей.

Жгучее тепло пульсировало через мое тело, почти в такт музыке. Я начала отходить, но руки Кольта крепко держали меня на месте.

— Сними футболку, — скомандовал он сексуальным низким голосом.

Я протянула руку, словно зачарованная, и сделала, как мне сказали. Я ожидала, что мои руки будут трястись, что буду нервничать, снимая одежду перед этим прекрасным незнакомцем. Но все было наоборот. Его взгляд, словно якорь, удерживает меня на Земле, на месте, прямо здесь и сейчас.

Одна пуговица.

Две.

Три.

Я почувствовала прохладный воздух на обнаженной коже, когда показался верх моего бюстгальтера.

Когда моя рубашка полностью раскрылась, руки Кольта скользнули с моих бедер по бокам тела, останавливаясь чуть ниже линии моего бюстгальтера, прямо под грудью. Его прикосновения настраивали меня на огонь и боль, которых я никогда раньше не чувствовала внутри.

Его руки медленно двигались по моей спине, потом окружили мои плечи. Он притянул меня к себе, у него сильная хватка. Я наклонилась вперед, навстречу ему, даже не заботясь, что моя рубашка была полностью раскрыта, что я обнажена перед ним больше, чем когда-либо в жизни. И хотя я только познакомилась с ним, мой инстинкт говорил отдать себя ему и делать то, что он просит. Мои соски напряглись и пульс ускорился, когда его рот двинулся к моему. Глаза Кольта по-прежнему удерживали мои, и я чувствовала, что тону в них.

Его намеренья были предельно ясны. Он собирался поцеловать меня, а может, и больше, прямо здесь, в этой комнате, на этом стуле.

Его губы приоткрылись, а глаза начали закрываться. Мое дыхание выходило коротким и оборванным, когда я опустилась на колени. И тогда я вспомнила. Деклан. Обещание. Я буду ждать тебя.

Я отстранилась от Кольта, словно была резинкой, освобожденной после натяжения. Кислый вкус желчи наполнил мой рот, и я боялась, что меня стошнит.

— Мне жаль, — сказала я, — мне очень жаль.

Я схватила свою сумку и вылетела из клуба, прежде чем могла поменять решение.

Глава 4.

Выйдя на улицу, я жадно глотнула свежий воздух. Мой пульс начал замедляться, а живот перестало скручивать.

Ты почти его поцеловала.

Разочарование и вина наполнили меня, заглушая другие мои эмоции, включая любые впечатления или притяжение к Кольту. Я залезла в кошелек и вытащила фотографию Деклана. Она была сделана 3 года назад в домашней группе МакЛин. Его рука обнимает меня, наши щеки прижаты друг к другу.

Фотография напечатана на старом листе потрепанной фотобумаги. Начнем с того, что она была очень плоской, я смотрела на нее миллионы раз. Его лицо успокаивало меня.

Я была так напугана, что сначала не заметила пару мужчин на обочине, вышедших из винного магазина и жадно уставившихся на меня.

— Эй, сладкая, — провопил один из них. — Неплохие сиськи. Хочешь подойти сюда и потрясти ими? Я дам тебе 20 баксов.

Он толкнул своего друга, и они оба захихикали.

Я бросила взгляд на свою рубашку, которая все еще была распахнута, обнажая мой бюстгальтер и верх груди любому случайному прохожему. Я повернулась и быстро зашагала к автобусной остановке, на ходу застегивая рубашку.

Чем я думала, пытаясь стать стриптизершей? Это моя самая нелепая идея. Я не сексуальна. Мое тело не чувственное: я была слишком тощей, мои бедра — костлявыми, кожа — бледной. Стриптизерши должны быть загорелыми и грудастыми, с пышными бедрами и сексуальной улыбкой.

Еще они не должны быть девственницами.

Я была на полпути к автобусной остановке, когда услышала шаги позади меня. Это были те двое мужчин из винного магазина. Они следовали за мной.