Одержимая: расплата за любовь [СИ]

Лука мягко ступил вперёд и, вытянув меч, слегка наклонил его лезвие так, что свет луны отразился в нём нестерпимым сиянием. На миг ослепив противника, сделал выпад, ушёл в сторону, поднырнул под руку Накира, едва отклонился, избежав нового резкого выпада с разворота, — острый клинок просвистел, едва не задев его, на траву посыпались светлые пряди отрезанных волос.

Оба отступили, согнув локти, слегка опустили мечи и медленно пошли по кругу.

— Необходимо найти Сати, — сквозь зубы проговорил Лука. — Мне некогда танцевать танго, Накир!

— Если бы ты действительно торопился, — пропыхтел Накир скорее по привычке носителя, сам-то он ни капли не запыхался, — то закончил бы танец быстрее!

— Тело, в котором ты находишься, уже мертво, — рявкнул Лука, ловко уходя от прямого укола противника. Тут же ответил рубящим ударом и, развернувшись, отразил новое нападение. — Я не могу тебя второй раз убить!

— Ты дал согласие на поединок, — лицо толстяка исказилось в ухмылке, — и один раз уже сбежал. Второй раз я тебе этого не позволю! Если надо, я буду танцевать с тобой всю ночь, лишь бы ты согласился на моё предложение…

— Раз другого выхода нет, — сквозь зубы проговорил Лука, со звоном скрещивая меч с клинком соперника, — то придётся сделать так.

Он навалился всем телом, тут же ушёл с линии атаки и, крутанувшись на месте, опустился, меч прорубил щиколотку Накира, лишившись ноги, тот пошатнулся, а Лука, развернувшись, словно пружина, поднялся и одним движением отсёк противнику голову.

— Чтоб тебя, — зло выругалась покачивающаяся на траве голова.

Тело, потеряв и опору, и голову, медленно осело на землю. Лука опустился на корточки и, похлопав Накира по пухлой щеке, сказал:

— Полежи отдохни. И не позволяй совести чересчур уж сильно терзать тебя, — я знаю, что ты меня обманул. Снова.

И, вскочив, спешно побежал к дому.

* * *

Аббадон, поскуливая, лежал на своей кровати. Кровь уже остановилась, но бедро ещё болело: внутри осталась пуля, и она беспокоила его. Но больше беспокоило то, что план снова провалился, так и не начав осуществляться. И самое противное, что он понимал, что гиана где-то обыграла его, но не разгадал, где именно.

Разумеется, Аббадон не поверил её невинному вздоху, когда огненный меч якобы случайно пронзил её. Уж он-то видел, что Иви сама бросилась на меч, когда ангелы отвлеклись на зомби. И всё, что совершала гиана, что, казалось, ранее лишь блажью от скуки, вдруг сложилось в единую картину, где каждый был на своём месте: и Дэн, и Керт, и даже её давнишний «возлюбленный», старик Риган! Аббадон так долго планировал предать гиану, что, пока упивался мечтами о будущем величии, она легко обвела его вокруг пальца! И теперь Иви мертва, а он не посмел продолжить ритуал, когда в доме сразу два ангела, — причём второй — ангел справедливости, и огненный меч при нём! Поэтому предпочёл притвориться тяжелораненым и уползти к себе в берлогу, чтобы обдумать ситуацию.

— Привет, Аббадон.

Карлик резко подскочил, но его тут же прижали к кровати сильные руки двух демонов. Когда Аббадон перестал вырываться, его приподняли и усадили на кровати, продолжая держать за руки. Перед ним стояла девочка лет десяти с огромными голубыми глазами. Аббадон скрипнул зубами и прошипел:

— Кто ты?

Девочка пододвинула стул и, присев на него, слегка подалась вперёд, голос её прозвучал торжествующе:

— Своих не узнаёшь? Я к тебе с приветом от Атерута… Угадай, кто же возьмёт на себя такую честь?

Аббадон слегка приподнял верхнюю губу, обнажая кривые острые зубы:

— Карикар! Предатель…

— Это ещё кто из нас предатель? — хмыкнула девочка. — Не я попытался запереть Атерута в чистую душу на веки вечные… Благо, девочка оказалась дурочкой — решилась отомстить ангелу-хранителю. Ты так волновался, что Атерут свергнет тебя и займёт трон, что был готов любыми способами избавиться от него. А теперь, не обессудь, в ответ он хочет избавиться от тебя. Справедливость, как бы людишки не выли, что её нет, существует. Раз ты не хочешь сидеть смирно и отбывать своё постыдное наказание… — Она огляделась: — У тебя есть скотч?

Поднялась и, пошарив в полках, радостно воскликнула:

— Нашёл! Тащите его.

Демоны приподняли его тщедушное тельце и понесли к выходу, у дверей Казикар в теле девочки остановился и, прижав палец к губам, прошептал:

— Тихо! Там кто-то есть…

* * *

Керт остановил машину у ворот дома Луки и беспокойно обернулся к Ригану: старик в последние полчаса сильно сдал, словно годы скопом нагнали его, а сейчас и вовсе захрипел и, закатив глаза, подёргивался на сидении.

— Риган, — позвал Керт и тронул его ладонь, та показалась совсем ледяной, — тебе плохо? Отвезти в больницу?

Дед приподнял руку и слабо указал на дом Луки. Керт кивнул и, заглушив зажигание, выскочил на пустынную ночную улицу. Обогнул машину и, открыв дверцу, аккуратно поднял старика на руки. Ногой захлопнул дверь и подошёл к воротам: калитка была раскурочена, словно сквозь неё пролетела ракета. Осторожно пригнувшись, полицейский протащил через дыру Ригана и как можно быстрее направился к тёмной громаде дома.