Одержимая страстью

— Лейя, я люблю тебя, — голос Алея  и слабый толчок в грудь.

Открываю глаза и встречаю взгляд лазурных глаз.

«Не-е-е-ет!» — разеваю в немом вопле рот и, вывернув запястья из лап этих убогих тварей, обхватываю ладонями лицо юноши.

— Але-е-е-ей! — рыдания рвутся наружу, и я задыхаюсь ими не в состоянии протолкнуть сквозь скованное спазмом горло. Слезы застряли в груди и распирали ее в разные стороны, грозясь выломать ребра наружу.  — Алей, прости, прости, — поцелуями царапаю его щеки, подбородок, потрескавшимися и покрывшимися коркой губами продолжаю шептать: — Я люблю, люблю тебя.

Парень сжимает мою талию.

— Прости, — хрипит он, и его взгляд становится стеклянным.

Я чувствую, как боль пронзает мое нутро, и только тут опускаю глаза. Ярко-алое пятно растекается на наших одеждах. Губы предательски начинают дрожать, когда колени Алея подкашиваются, и я не удерживаю парня, отпускаю его. Острие стрелы, словно тонкая иголка, выскальзывает из-под моих ребер, и оттуда фонтаном бьет красная кровь. Я в шоке смотрю на эту картину и прижимаю ладонь к груди, пытаясь заткнуть прохудившуюся кожу. Но красная жидкость ищет выход и, не останавливаясь, продолжает вытекать меж пальцев.

Чувствую, как в глазах все темнеет, люди и здания сливаются в одно сплошное пятно. Так больно внутри и одиноко. Я так не хочу умирать.

— Не-е-е-ет... — хриплю я и падаю навзничь, захлебываясь собственной кровью.

— А-а-а-а-а! — хватаю ртом воздух и резко сажусь в кровати.

Глава 21

Меня колотил озноб. Я провела ладонью под грудью, проверяя, нет ли там крови. Сердце трепыхалось так, что казалось, оно вот-вот выпрыгнет наружу. Двумя ладонями я схватилась за шею сзади и заревела в голос. Слезы нескончаемым потоком лились из глаз. Я опрокинулась на спину и застонала вслух. Перекатилась на бок и подтянула колени к подбородку вместе с одеялом, обхватила их руками и уставилась в одну точку, прислушиваясь к звукам в комнате. За окном бушевала непогода, как будто вторила моему состоянию внутри. Меня отпускало из своих вязких пут сновидение, и теперь в груди бушевал необъятный океан противоречивых волнующих эмоций. Они захлестывали меня с головой, раздирая, расщепляя мою истерзанную за две недели ауру.

Боженьки, сколько это будет продолжаться?

Мне казалось, что, если еще хоть один раз я увижу этот сон, мне придется обратиться к нормальному специалисту, а не бегать по магам и колдунам вместе с Катькой, ища в этих сновидениях какой-то смысл. Конечно же, меня, скорее всего, отправят в дурку, на стационар, исправлять это гребаное падение со стула на корпоративе медикаментозным вмешательством.

Дождь усиливался. Надвигалась гроза. Сегодня синоптики передавали «штормовое предупреждение», и как ни странно, прогноз оказался верным, не как всегда. За этими размышлениями я начала успокаиваться, и глаза стали как-то сами собой закрываться.

— Лейя, прости, — и стеклянные лазурные глаза передо мною.

Я дико визжу и в холодном поту снова вскакиваю с кровати, запутавшись в одеяле. Я, как сумасшедшая, начала вырываться из него наружу.

— Ангел, — рыдаю в голос, — прости, прости!

Сдираю с себя теплый махровый халат, оставшись в тонкой шелковой пижаме. Метаюсь по комнате, будто запертая дикая фурия. А в груди одиночество и тоска черной дырой разъедают нутро, оставляя за собой кровоточащие рваные края, ползут дальше, норовя пробраться выше. Хватаюсь за горло от того, что кислорода мало. Я задыхаюсь в душном тесном помещении.

Неведомая сила толкает к двери, толкает выйти наружу. Окунуться в стихию, бушующую за окном. Принять на себя ее силу и хоть на короткий миг изгнать из свое памяти мертвые глаза белокурого Ангела, чей голос лишает меня покоя последние дни. Он выгрызает своим хриплым звуком мой разум, поселяя взамен безумие и помешательство.

Сбегаю вниз по лестнице, не помня себя. С силой толкаю подъездную дверь и… спустя секунду мое тело хлещут тугие струи дождя.

— А-а-а-а-а-а! Кто ты? Кто? Ангел или демон? Ответь? — кричу в тот момент, когда над головой небеса разламываются треском, и гром, словно пушечный выстрел возле уха, оглушает все вокруг.