Одержимость

— Будем считать, что поздравил. Как Оля?

— Он облокотился на перила балкона посмотрел вниз.

— Ты хочешь спросить будет ли она молчать? Будет, конечно. Оля теперь окончательно убеждена что мы почти родственники и я приютил тебя, когда ты сбежала от родителей.

— Искусно, — похвалила я, — мои аплодисменты. Я бы не поверила в такой бред.

— Неужели? Я же верю в то дерьмо, что ты мне скормила, так почему ей не поверить в гораздо более правдоподобные вещи?

Я выбросила окурок с балкона и развернулась чтобы уйти, но он вдруг схватил меня за локоть и резко дёрнул к себе. Фата взметнулась, и прозрачная вуаль упала мне на лицо.

— Зачем ты это делаешь?

Я попыталась вырваться, но он сжал очень сильно.

— Что это?

— Все. Между нами могло быть иначе…

Моё сердце перестало биться на секунду, в горле пересохло и засаднило в груди. Только не сейчас. Пожалуйста, мне и так адски тяжело.

— Между нами ничего не было, Лёша, и не могло быть. Трахнулись один раз. Ради бога не делай из этого трагедию.

— Лжёшь.

Он развернул меня лицом к себе и придавил к стене.

— Ты хотела меня, я это чувствовал, я видел в твоих глазах.

— Отпусти меня.

Он стиснул челюсти.

— Отпусти и не говори со мной об этом. Все в прошлом, ничего не было. Я теперь жена твоего отца. Да, я увлеклась тобой, но это прошло очень быстро и ко мне пришли настоящие чувства.

Лёша сдавливал мою руку, чуть выше локтя, все сильнее, а я не чувствовала боли.

— Значит, сегодня он будет тебя трахать до утра, а потом вы уедите в свадебное путешествие где он продолжит это милое занятие?

— Да, именно так и будет. Отпусти меня. Иди к Оле. Забудь.

Он долго смотрел мне в глаза, и я сходила с ума, мне впервые было больно, я задыхалась, глаза пекло.

— А ты забудешь? Забудешь, как стонала подо мной? Забудешь, как целовала меня? Почему все так, маленькая? Что ты творишь? Посмотри на меня.

— Я забыла и тебе советую. Все, Хватит.

Я выдернула руку и подхватив тяжёлые юбки подвенечного платья выбежала с балкона. Отыскала туалет и заперлась там. Меня колотило, как в приступе лихорадки, как во время жара. От его прикосновения жгло руку. Я коснулась щеки и удивлённо посмотрела на пальцы — влажные. Я плачу.

„А ты забудешь? Почему все так, маленькая? Что ты творишь? "…Нет, не забуду, но я постараюсь. Очень сильно постараюсь. Черт…что ж мне так больно?

Муж поцеловал меня в губы и крепко прижал к себе, а потом вдруг повернулся к гостям:

— Мои дорогие, я хочу поблагодарить всех, кто пришёл и разделил с нами этот самый счастливый день в нашей жизни. Я хочу сказать, что я безумно счастлив, влюблён и у меня открылось второе дыхание, благодаря Машеньке. За что я тоже хочу ее поблагодарить. Прошу внимания! Сегодня мы улетаем в свадебное путешествие в Париж. Я, Маша и…мой любимый сын, который еще не знает об этой новости и несомненно может взять с собой свою прекрасную девушку Ольгу.

Я бросила взгляд на Лёшу, он усмехнулся и прижал к себе сияющую пышнотелую красавицу.

— Спасибо, отец. Это отличный подарок. Я с удовольствием его принимаю.

Ещё бы, чтобы действовать мне там на нервы, сводить с ума. Я выдавила жалкое подобие улыбки.

— Спасибо, любимый, — и поцеловала мужа в щеку, — это чудесный подарок.

На самом деле это было начало конца, начало той самой бездны в которую летели мы все…вчетвером.

15

Кукла. Израиль. 2009 г.

Я смотрела в темноту. Какой это по счету подвал за всю мою жизнь? Насилие, побои? Не счесть. Я привыкла. Я сочлась с этой ямой, проклятым болотом, как с родным.

Сколько жизней у меня ещё осталось? Как говорил Макар: "ты живучая сучка, выкрутишься, твои мозги просчитают наперёд десять выходов, десять способов. Вот и пользуйся. Чему я тебя учил? Безвыходных и неисправимых ситуаций не бывает. Неисправима только смерть"