Одержимость Беса

А мне становится так обидно. До слез, которые скапливаются в уголках глаз. И я хочу выскочить из машины. Убежать и спрятаться от него. Внутри разрастается паника от той легкости, с которой я сдаюсь на милость Бесу.

– Отпусти, – зло шиплю и впиваюсь зубами в его губу, когда он в очередной раз тянется за поцелуем.

– Ах ты зараза мелкая, – выплевывает он и скидывает меня с себя.

Больно приземляюсь на попу и вскрикиваю от боли.

Гордей бьет по перегородке два раза, и машина тормозит.

– Вон пошла!– орет.

И я вылетаю из машины. Ноги подгибаются на каблуках, а я глазам не верю, когда машина рвет с места и скрывается из виду.

Вот это удача!

Бес сам выпускает меня из своего плена. Я чуть ли не падаю от радости, которая накрывает меня с головой.

И плевать, что темно, а я не понимаю, где я. Главное – свобода!

Не успеваю я и шага ступить, как вижу фары машины, которые приближаются очень быстро, и при всем своем желании я не успею скрыться. Огромный внедорожник тормозит в нескольких шагах от меня, и стекло медленно ползет вниз. Вздрагиваю от пробежавшего по коже ветерка.

И при виде Дана резко выдыхаю.

– Садись в машину, Саш, – его ухмылка вызывает внутреннюю дрожь.

Если Гордей похож на смесь хищников, то этому я бы отвела роль волка. Пронзительные глаза не отпускают и заставляют сделать шаг навстречу. Но вовремя замираю, потому что понимаю, что сяду сейчас в машину и никогда не смогу выбраться из западни под названием брак.

Мотаю головой, и лицо друга Гордея стремительно темнеет. Он тянется к двери и открывает ее изнутри.

– Не дури, садись. Я довезу до дома, – в его голосе сталь, и мне становится не по себе от его тона.

Не сяду – выйдет и запихнет насильно. И помочь будет некому. Делаю еще шаг назад, неотрывно смотря в лицо приспешника мужа. Он закатывает глаза и быстро выходит из салона.

А я не придумываю ничего умнее: разворачиваюсь и ускоряю шаг.

– Стой, ненормальная, – меня дергают за талию и закидывают в машину.

И тут мое терпение лопается.

– Да вы достали швырять меня, как какую-то куклу!– вскрикиваю я, когда Дан садится за руль.– Я человек, и у меня есть свои права! Кто вы такие, что думаете, что можно со мной вот так обращаться?! Вы не люди, вы звери какие-то…

Замолкаю, пытаясь отдышаться после взрыва. Дан молча ведет машину, а из меня словно все силы вытягивают. Появляется простое желание: лечь на кровать и закутаться в одеяло. Чтобы не трогали. Не решать, как мне быть с собой же, как не прибить Гордея и как спасти свое тело.

Дан молча протягивает бутылку с водой. Делаю глоток и пытаюсь выровнять дыхание.

Сжимаюсь в кресле, когда замечаю машину мужа на обочине. Свобода не продлилась долго, и птичка снова сейчас отправится в клетку. В то, что Дан поможет мне, я даже не надеюсь. Зачем бы ему это делать? Возле машины стоит Гордей и курит. Фары ненадолго освещают его напряженную фигуру, и его взгляд продирает до костей. Дым сизым облаком вырывается изо рта, на миг скрывая его лицо. А потом рассеивается по ветру, и я снова вижу его горящий взгляд. Он сверлит меня, обещая наказание за мое поведение.

Меня бросает в дрожь при воспоминании о его условии. Но…

– Выходи, – властный голос раскалывает тишину ночи.

По спине прокатывается озноб, и я дрожащими руками открываю дверь. Волосы тут же подхватывает ветер, швыряя пряди мне в лицо. Шпильки погружаются в гальку на обочине. Замираю, смотря на Гордея. Что будет дальше?

– В машину села, – спокойный голос заставляет внутренности сжаться в комок.

Делаю неуверенный шаг навстречу. Понимаю, что бежать бессмысленно. Да и куда я спрячусь от этих двух?

Бросает окурок на асфальт и вдавливает идеально начищенным носком туфли.

На удивление молча доезжаем до дома, и я уже хочу уйти в комнату, но замираю на лестнице.

– А что с учебой? – рискую задать волнующий вопрос.

Он прибивает меня своим тяжелым взглядом:

– А ты выполнила условие?

От этого холодного тона внутри все каменеет. Закусываю губу, чтобы хоть как-то взять себя в руки и не показать страх.

– А разве нет? – задаю встречный вопрос.

Потому что выполнила! На вечере я была примерной женой, улыбалась так, что скулы сводило.

Он преодолевает расстояние между нами и нависает надо мной, вдавливая в перила. Нос щекочут его запах и горьковатый запах табака.

– А что ты мне устроила в машине? – в его голос проникает сталь и режет по нервам.– Целку снова решила сыграть? Так не выйдет уже! Я видел, какой похотливой кошкой ты становишься!

– Ты сказал, что если на вечере все пройдет гладко, то я могу вернуться к учебе, – шепчу я, глядя прямо ему в глаза: страшные и злые.– Или ты не отвечаешь за свои же обещания? – вбиваю последний гвоздь в крышку гроба.

Стальная хватка вынуждает дернуться.

– Учись и живи. Пока.

Гордей

Как же она меня бесит своей непрошибаемостью. Ведет себя как последняя идиотка. Играет с огнем и не догоняет, что можно отхватить за такое поведение.