Одержимость Драко

Только из ранее мальчишеских черт ушла угловатость. Сейчас передо мной был самый настоящий мужчина. 

Увидев меня, дрожащую и бледную, он быстро обернулся и громко крикнул: 

— Она в порядке, - не сводя с меня глаз, парень проговорил: — Никого не помню, но тебя я вспомнил, - он протянул руку к своему виску и потёр длинный извилистый шрам, будто инстинктивно, совсем не задумываясь о своих поступках. 

С другой стороны в машину проскользнул Андре. Он прижимал руку к плечу и громко ругался. 

— Как ты? – взволнованным осипшим голосом произнёс он, пока Тайлер перелазил на водительское сидение. Перед этим он выбросил на улицу убитого выстрелом в голову водителя. 

Мои губы задрожали и я показала пальцы, на которых была алая кровь. 

Глава 34

Четыре месяца спустя 

Рождество - как много в этом слове: надежда на счастливое будущее, воспоминания всех событий произошедших за год, смех, слёзы, радость, горе. 

Я поправила складку на юбке шерстяного платья, такого уютного и мягкого.

В коем-то веке я стала носить вещи, выбирая их не по красоте, а ориентируясь на удобство.

Хотя, жаловаться на фасон платья и расцветку я не буду. Цвет молочного шоколада прекрасно гармонировал с моими природными данными, отчего каштановые волосы казались более насыщенного цвета, а глаза еще зеленее, чем были на самом деле.

 Впрочем, может, в этом заслуга моего положения. Я любовно провела ладонью по своему небольшому округлому животику.

Вот мы и встречаем вместе Рождество - я и мой сыночек. Откинув крышку плетёной корзины, в которой, как в цветном калейдоскопе, всеми цветами радуги переливались новогодние игрушки, я принялась перебирать их. Чего здесь только не было - и зайчики с морковками, и просто разноцветные шары, и украшения в виде сосулек. Раньше, в детстве, это все казалось несметными сокровищами. 

Я запустила руку глубже в корзину и ойкнула, отдергивая ее.

На указательном пальце появилась капелька крови. Недолго думая, я сунула палец в рот. На языке тут же появился привкус железа, заставляя окунуться в воспоминания четырёх месячной давности. Только через время я узнала, что брат, раненый в плечо, нёс меня на руках, даже не давая никому притронуться ко мне.

В частном самолете весь перелёт возле меня дежурил врач, ставя одну за другой капельницы, чтобы сохранить жизнь ребёнку. 

От мысли, что я могла потерять малыша, у меня до сих пор все холодело внутри, а ведь, без малого, прошло почти четыре месяца.

 Бесконечно долгих и одновременно невыносимо быстрых. По прибытию во Флоренцию, меня прямиком с самолета увезли в частную клинику, где дальше за мою судьбу боролись самые лучшие специалисты. Тогда я почти не ощущала себя. Будто все моя чувствительность онемела, как душевная, так и физическая.

 Я, как работ, пила лекарства, ходила на процедуры. Лишь только на УЗИ я словно оживала, видя свою кроху и внимательно слушая врача, который рассказывал о том, как он развивается. 

Родители по очереди дежурили возле моей постели. Бесчисленное количество раз я просыпалась с мокрой рукой, над которой плакала моя мама, прижимаясь к ней своими губами и шепча известные только ей молитвы.

Матери, что молится за своего ребёнка. Только теперь я поняла, что она чувствовала. Теперь, когда сама должна была стать матерью. Мое сердце сжималось от безграничной любви, благодарности и уважения. За ее терпение, за ее доброту, за ее стойкость. 

С Андре я почти не разговаривала. Но иногда, просыпаясь поздно вечером, я видела, как он стоит возле двери в мою палату, скрестив руки на груди, и задумчиво смотрит на меня.

После него всегда оставалась ощущение легкой грусти и запах гардений, что он неизменно приносил с собой каждый раз. Ну, не насмешка ли судьбы?! Ведь именно эти цветы мне подарил Эмир, когда мы познакомились. 

Только через месяц я попала домой, после долго сохранения в больнице. Неожиданно для меня, мои родители просто колоссально поддержали меня. Пока я лежала в больнице никто даже не заикался насчёт моей беременности, а вот по возвращению домой, их будто подменили.

Отец спустив с чулана большой ящик с игрушками и полвечера провозился, пытаясь починить лошадку на колесиках. А когда у него это вышло, он, словно мальчишка, сверкая улыбкой, заявил, что его внуку непременно понравится эта игрушка. Мама же, фыркнув на эти слова, гордо заявила, что у их мальчика будет все самое лучшее и новое. Я с легкой улыбкой наблюдала за их спором. С каждым днём я все больше крепла физически, но вот душевно… 

В сердце словно зияла чёрная пропасть, будто незаживающая кровоточащая рана. Мой Эмир… Как он, что с ним? Я отметала все мысли, боясь своими переживаниями навредить ребёнку. Брат постоянно увиливал от разговора. Несколько раз я просила узнать его, как Эмир на что брат отвечал, что идет следствие. И мне оставалось лишь довольствоваться этими сухими данными. Огромную поддержку я получила от Катриэль. К моему удивлению, мало того, что она тоже оказалась беременной, так ещё и двойней.