Одержимость (ЛП)

Так странно, что сейчас к ней пришли такие мысли. Ее умение делать трехмерные изображения из двухмерных приносило достойный доход. Она никогда не заглядывала дальше оплаты счетов по закладной, за тепло и еду, никогда не задумывалась об истинных последствиях отсутствия детей…

До этого мгновения, столкнувшись с тем, что нарисованное ею на бумаге может оказаться единственным ее вкладом, образно выражаясь, в человеческую расу.

Ничего новаторского. И ничего долговечного… без сомнений, рано или поздно люди перестанут читать книжки, которые она иллюстрировала, ее рисунки поблекнут или порвутся, и она будет, как и все остальные, забыта современниками.

Дети – единственное бессмертие, доступное смертным… и даже потом, двумя, максимум тремя поколениями позже, никто не будет помнить тебя.

Строки из той песни из кафе прошлым вечером пришли ей на ум.

Джи-Би в чем-то был прав, желая вечной жизни.

Это определенно казалось многозначительнее, чем короткое время на земле и конец игры, который ждал нас после. И, пост скриптум, семьдесят пять – восемьдесят отмеренных лет – это наилучший сценарий. Но Бартены имели дело с другой реальностью. Жестокая, неестественная, ужасная смерть их дочери… украденной маньяком…

Кейт остановилась, выдергивая себя из кроличьей норы депрессии.

Еще долго она будет переживать из-за смерти Сисси, и это нормально. Но все равно ей нужно делать свою работу.

Взяв второй чистый лист, она уложила бумагу на место, проверила заметки и текст, предоставленный автором… а потом снова поднесла карандаш в приятном свете утра.

Намного лучше размышлений. Намного.

***

Сисси Бартен сидела на крыльце, на котором очнулась прошлым вечером. Перед ней, за все еще костлявыми весенними деревьями поднималось солнце, его лучи были золотисто-персиковыми и потенциально теплыми.

Она и не думала, что увидит их снова.

Закутавшись плотнее в покрывало, которое принесла с собой, Сисси заморгала, когда свет стал ярче. Дом позади нее был погружен в молчание, те двое мужчин без сомнений уснули в кроватях, на которые рухнули. В течение ночи, она слышала многочасовые хождения по полу… либо это, либо в старинном месте водились призраки.

Когда пара, наконец, остановилась, затих скрип, бормотание, исчез запах табака…только тогда она вышла из комнаты, которую ей отвели.

Она могла думать лишь о том, чтобы повидаться со своей семьей. Так было и сейчас.

Она просто хотела пойти домой, оказаться дома, остаться дома.

Проблема в том, что она не знала, можно ли доверять этой версии реальности… и что, если все это было жестокой шуткой, другая сторона того места, где она провела вечность, иллюзия, созданная с той целью, чтобы забрать у нее эти образы и тем самым умножить страдания?

Тогда к черту все. Уж лучше не возвращаться домой к родителям.

Она не подарит такого удовольствия той женщине, демону, чем бы она ни была…

Сисси посмотрела через плечо. Заполняя дверной проем, там стоял спасший ее мужчина, словно вестник страшного суда, а не чей-то защитник. Его темно-русые волосы торчали, будто он многократно дергал их, а брови были опущены так низко, она едва ли могла видеть его глаза.

При других обстоятельствах она бы держалась от него подальше. Но не сейчас. Не здесь.

Было облегчением видеть его.

– Ты в порядке? – спросил он.

Она снова посмотрела на солнце.

– Это – настоящее? – чтобы усилить вопрос, она постучала по половицам, на которых сидела… потом смахнула облупившуюся краску с костяшек. – Все это, реально?

– Да.

– Что именно из этого?

– Все.

Мгновение она сомневалась, может ли верить ему. Но пришедшие к ней образы, их буквально осязаемый ужас внушил доверие к нему сильнее всяких слов и поступков.

– Что я? – выпалила она.

– Ты… это ты.

Она покачала головой.

– Мне нужно более точное определение.

Повисла длинная пауза. Потом она услышала его шаги.

Он сел рядом с ней, мышцы на голых руках бугрились, когда он поставил локти на колени.

– Я не знаю, что еще сказать тебе.

– Я призрак?

– Нет.

– А ты?

– Нет. Тебе принести пальто? Здесь холодно.

– У меня есть мое одеяло. То есть… видимо, оно твое. Это же была твоя спальня, да? – Когда он не ответил, она пожала плечами. – В ней пахнет тобой. Сигаретами и кремом для бритья.

На самом деле, приятный запах. Единственное, что ей понравилось в той комнате.

Сисси перебросила волосы за плечо, чувствуя, как они упали на мешковатую рубашку, которую дал ей Джим.

– Она дьявол?

Когда Джим не ответил, Сисси посмотрела на него. Когда он смотрел на восход солнца, в его взгляде сиял убийственный свет.

– Да?

– Да.

– В таком случае ты… ангел?

– Порой сильно в этом сомневаюсь. Но так написано в должностной инструкции.

– У тебя нет крыльев. – Он просто пожал плечами, и она почувствовала, как слезы наполнили ее глаза. – Если ты ангел, значит, не можешь лгать, ведь так?

– Тебе – точно нет.

– Значит, если все это реально, и не иллюзия… я хочу увидеть свою семью. Ты можешь отвезти меня к ним?

Он без колебаний посмотрел на нее и кивнул. Будто это входило в план – спасти ее, отвезти домой.

Он протянул руку и смахнул слезу с ее щеки.