Одержимость: Покоряясь тебе

Номер был мне незнаком, и я несколько мгновений разглядывала его, пытаясь вспомнить.

Тяжело вздохнув, я нажала на «ответить».

– Алло! – Я тщетно попыталась подавить широкий зевок. Чувствовала себя все еще не важно, но уже не казалось, что вот-вот умру.

– Мисс Колдвел? – спросил молодой женский голос.

– Да, это я.

– Мисс Колдвел, вас беспокоят из Окружной больницы Чикаго. Ваша бабушка, миссис Колдвел попала к нам с переломом бедра.

– Что?! – Я резко подскочила на кровати, отчего все во мне протестующе встрепенулось, и ковер в нашей комнате пошел волнами. – Она в порядке?

– Не волнуйтесь, мисс Колдвел, – успокоил меня голос на том конце. – Помимо бедра, с вашей бабушкой все в порядке. Мы позвонили вам, потому что миссис Колдвел назвала вас своим ближайшим родственником и дала ваш номер.

– Я сейчас же приеду, – борясь с душившими меня слезами, пообещала я.

Повесив трубку, я сползла с кровати и, держась за голову, поковыляла в ванную. Стараясь действовать быстро, насколько позволяло мое состояние, умылась и почистила зубы; расчесала спутавшиеся волосы.

Бедная моя бабушка! Как же могло так произойти?

Я тоже хороша! Нельзя было оставлять ее одну, пока нет сиделки.

Натянув первые попавшиеся слаксы, рубашку и куртку, я схватила сумку с кошельком и поспешила в больницу, каждую секунду борясь с остаточным похмельем.

Бабушка спала, когда я, наконец, добралась до больницы, поэтому я, не теряя времени, поговорила с ее лечащим врачом.

Прогноз был не слишком утешительным. Учитывая возраст и недавний инсульт, шансы на полное выздоровление были не так велики. Бабушке требовалась операция по тазобедренному протезированию и долгий период восстановления. Когда я услышала, что страховка практически не покроет предстоящую операцию и дальнейшее лечение, мне показалось, что я глубоко под водой и задыхаюсь от нехватки кислорода.

Почти вся медицинская страховка ушла на восстановление от инсульта, и теперь денег почти не осталось.

Когда доктор Эшбрук ушел, я забилась в кресло в палате бабули и, глядя на то, как ее грудь медленно поднимается и опадает, заплакала.

Я действительно в глубокой заднице, и никто, кроме меня самой не сможет мне помочь.

Немного придя в себя, потому что не время было расклеиваться, я позвонила тете Шерон, и она пообещала приехать сразу же. К тому времени, как она ворвалась в палату, охая и причитая, бабуля уже проснулась и успокаивала меня, потому что я вновь начала разводить сырость.

– Мам, ну как же так, – покачала головой Шерон, взяв руку бабушки в свою ладонь.

– Я старая тетка, которую больше не слушается ее тело, – в своей благодушной манере проворчала бабушка. – Просто споткнулась и вот результат.

Пока бабушка и тетя разговаривали, я отошла в сторону, кусая губы от нерешительности. Я должна была это сделать, ради бабули. В первую очередь ради нее.

Я убеждала себя, что смогу это сделать. Да, будет трудно. Да, мне придется переступить через себя.

Ну и к черту! Если это поможет единственному человеку, который когда-либо любил меня и заботился обо мне, то пусть так и будет.

Тетя Шерон решила остаться с бабушкой, а я сказала, что поеду и соберу кое-какие вещи, которые могут понадобиться пациентке.

Выйдя из больницы, я поймала такси. Мне нужно было, как можно быстрей добраться до Уиллис – тауэр. Была почти половина пятого, и я надеялась, что Эллингтон все еще в своем офисе.

Я вошла в здание, стараясь не привлекать к себе внимание. Надеялась, что охрана не выпрет меня, потому как одета я была совсем не для этого центра, да и пропуска у меня не было. Но, к своему облегчению, я без проблем добралась до лифтов.

«Эллингтон групп» занимала восемьдесят третий и четвертый этаж. Я вышла на восемьдесят третьем и, чувствуя ужасную скованность и растерянность, огляделась. Казалось, все, кто был здесь – глубоко погружены в работу.

Да уж, Адам Эллингтон наверняка очень строгий руководитель, умеющий держать своих подчиненных в страхе.

Мимо проходила какая-то девушка, жутко делового вида, и я отважилась спросить у нее, где я могу найти мистера Эллингтона. Она немного недоуменно оглядела меня, очевидно задаваясь вопросом, как кто-то подобный мне мог тут очутиться, но все же отрывисто ответила, что мистер Эллингтон занимает следующий этаж.

Поднявшись этажом выше, я оказалась в большом холле, где на ресепшене сидела молодая женщина эффектной наружности. Увидев меня, женщина вскинула свои идеально выщипанные брови и голосом профессионала осведомилась:

– Я могу вам чем-то помочь?

Не сомневаюсь, что помощь мне не входила в топ-лист ее желаний, но, очевидно, работа на такого человека, как Эллингтон обязывала всегда быть предельно вежливой и деловой.

– Я бы хотела встретиться с мистером Эллингтоном, – держа голову прямо, ровным тоном ответила я. Нервничала я больше, чем показывала это.

И я все еще ожидала, что меня могут выпроводить в любую секунду.

– Вам назначено?

Если Аманда (а именно это имя стояло на ее бейдже), и была удивлена, то виду не подала.