Одержимость романами

Моим абсурдно талантливым сокурсникам из Нью-Йоркского университета – лучшей группы людей я и представить себе не могла. Спасибо всем вам за прочтение множества страниц и за бесценные комментарии, а также за дух товарищества на занятиях и вне их. Особая благодарность Элизабет Николас, Рейвен Лейлани, Анжеле Цянь, Марии Лиутайя и Марии Мазарро.

Моей самой первой писательской группе (группам) в Нью-Йоркском университете – обмен идеями с вами был радостью и привилегией. Я особенно хочу отметить Кваме Опоку-Дуку, Табиту Лаффернис и Дану Уилсон.

Я начала подавать рассказы в литературные журналы еще подростком, поэтому моя сердечная благодарность всем неутомимым редакторам, которые публиковали меня в течение последнего десятилетия и помогли мне почувствовать себя настоящим писателем.

Дорогим друзьям с разных этапов моей жизни, которые поддерживали меня во время написания этой книги (и терпели мои постоянные разговоры о ней) – вы знаете, кто вы, и я люблю вас всех. Особые слова благодарности Саре Хаппер, которая заставляла меня смеяться и поддерживала на протяжении десятилетий нашей дружбы, а также Рейчел Дубофф, которая всегда находит вдумчивый и мудрый ответ на мои длинные голосовые сообщения в «Ватсапе» и является одним из моих любимых собеседников на литературные темы.

Оуэну – за твою любовь, поддержку и терпение, а также за то, что не сбежал так, что пятки сверкали, в противоположном направлении, когда я призналась тебе на первом свидании, что я писатель.

Полетт, Гэри и Нини за заботу обо мне в детстве.

Моим необычайно щедрым и любящим родителям, Дугласу и Линн, которые читали мне с самого первого дня рождения. Мне невероятно повезло быть вашей дочерью – ничего из этого не случилось бы без вашей постоянной поддержки. Моему ироничному и многогранному брату Николасу за то, что он ежедневно вдохновляет меня и ездит со мной в путешествия: ты лучший спутник, которого я только могу представить.

И, наконец, моим покойным бабушкам и дедушкам, моим самым преданным почитателям – Джоан, самой вдохновляющей из женщин, которой я посвящаю эту книгу; Гилберту, который хранил в своем бумажнике распадающийся клочок бумаги с моим первым стихотворением; Глории, которая часами стояла на коленях на полу и слушала мои рассказы о куклах; и Норману, первому писателю в семье, который вдохновлял меня и призывал: «Просто допиши!»