Одержимость Сурового (СИ)

Я смотрю на время, переживаю, что могу опоздать, и тогда непонятно, что будет. Громилы ворвутся в палату мамы? Вряд ли несколько медсестёр смогут их сдержать от приказа Сурового.

Говорю маме про нового врача и возможный перевод. Заверяю, что всё хорошо, просто я нашла ещё одного специалиста и хочу провести ещё одно обследование. Вру маме за этот час столько, сколько за всю жизнь не врала, и это ещё больше меня злит.

Из палаты выхожу в полном раздрае. В голове каша полнейшая. Душат сомнения, что я правильно поступаю. Постоянно хочется развернуться и бежать. Как можно дальше. От него. От всего, что происходит. Но я не могу. Понимаю, что чем дольше с ним рядом нахожусь, тем хуже, а сделать ничего не могу. Моя жизнь в его руках. Опять.

Первое, что меня смущает, это нет громил. Они же должны в коридоре стоят. Сторожить, разве нет? Чувствую на щеке знакомое жжение. Мурашки на коже появляются ещё быстрее, чем я взгляд в сторону перевести успеваю. Вздрагиваю, когда Демьяна вижу. Он у подоконника стоит. Руки в карманах. Меня взглядом прожигает. Я за секунду пытаюсь в голове прогнать всё, что могла успеть сделать. Потому что его взгляд пугает. Что снова не так?

— Ты сам приехал?

Первая вперёд иду, тряхнув волосами, подхожу ближе. Язык прикусываю, когда хочу спросить, а что один? Там же вроде весело было. Друг твой любимый и бабы.

— Не рада? — Суровый недобро усмехается.

— А нужно правду говорить или фразы какие заучить специально? — Бровь вопросительно вздёргиваю. Понимаю, что дерзить, хреновая тактика, а ничего с собой сделать не могу. Он во мне всегда этот протест вызывает. Говорит, что нужно быть послушной и сразу хочется что-то сделать, чтобы его взбесить. Он сам провоцирует.

— Вижу осмелела.

— Ты сам своим тоном провоцируешь такой разговор. Что уже не так?

Демьян взглядом в лицо моё вгрызается. Смотрит. Изучает.

— Док звонил. Анализы готовы.

У меня моментально внутри ёкает. Если он в таком настроении, то… Неужели врач подставил меня?

Глава 12

Изнутри щеку прикусываю. Нервы уже ни к чёрту. А Демьян продолжает молчать! Интригу тянет?!

— И что показал анализ? — Не выдерживаю. Голос срывается. Слишком громко задаю вопрос. Даже если доктор решил меня подставить, я могу потребовать анализ в клинике. Да даже в этой больнице.

— Сказал, что памперсами закупаться ещё рано.

Тихонько выдыхаю. Значит, не соврал. Тогда что с Суровым? Почему так смотрит?

— Значит, я сказала правду, — веду плечом, в глаза его смотрю. Внутри всё разрывает от эмоций. Потому что я думала, что его реакция другой будет. Что он поймёт, что я не вру. Что мы наконец-то нормально поговорим. Но его взгляд. Выражение лица. Я совершенно ничего не понимаю.

— Ну хоть где-то не спиздела.

Его тон… Слова… Это всё на меня действует неадекватно. Я сама вперёд подаюсь. Расстояние сокращаю. От ярости меня буквально разрывает.

— А ты всё проверял? Или только на экспертное мнение своих друзей опираешься? — Шиплю. Совсем себя не контролирую. Он провоцирует! Именно этим объясняю этот скачок эмоций. Бурю, которая во мне закручивается всё сильнее с каждой секундой.

— Храбрости хлебнула, Белоснежка? — В лицо мое рычит. Его пальцы на талии сжимаются. На себя рывком дёргает. Я совсем близко оказываюсь. Его дыхание кожу обжигает. Ожоги оставляет.

— Мне надоело, что ты меня во всех смертных грехах обвиняешь, а как до проверки доходит, то совсем другое выясняется.

Демьян сильнее зубы стискивает. На лице желваки играют. Глаза опасным огнём вспыхивают. Я зря сама к нему подошла. Зря разрешила так близко себя притянуть. Его энергетика мне передаётся. Заражает. Окутывает. На коже мурашки появляются. Я эмоции испытываю, которые для меня под запретом. Я слово себе дала, что больше никогда к нему подобное не испытаю. Не после того, что он сделал. Не после всех этих слов и унизительного отношения. Вот только одного не учла — это всё логике не поддаётся. Не контролируется. Я не могу себе приказывать. Потому что не работает.

— Мы пока что только выяснили, что ты не залетела, — ещё один рывок, а после его горячее дыхание ухо обжигает. Я упираюсь ладонями в стальную грудь. Но это никак не помогает мне его оттолкнуть. Демьян слишком сильно меня держит, — это никак не доказывает, что ты с ним не трахалась.

Вырываюсь, бью кулаками его по груди. На эмоциях выкрикнуть хочу, что я не говорила, что не трахалась. Хочу больно ему сделать. Довести. Но понимаю, что лишь себя глубже закопаю. Я уже один раз ляпнула, после пришлось расхлёбывать.

— Что ж ты меня тогда трогаешь? Не противно?! — Шиплю. Всё-таки не до конца сдерживаюсь.

Его пальцы на моей шее сжимаются. Секунда, и его глаза напротив моих. В них читается ярость. Одно движение. Сжать сильнее, и он может лишить меня жизни. Сейчас я чётко осознаю, что способна его спровоцировать на многое.