Одержимые

Конни отправилась в кухню, чтобы что-нибудь сымпровизировать, проверила, хватит ли льда, вынула из бара алкоголь. Впервые в их дом должен был войти посторонний человек. Кем он окажется? Почему его визит был таким неожиданным? Сейчас об этом нет времени думать, но на отдыхе она постарается убедить мужа хоть немного изменить их образ жизни, в том числе и общение с людьми.

Через полчаса муж представил ей гостя:

— Генри Фабиани, твой земляк.

— Really? Are you an American?[12] Что вы тут делаете, в этой ужасной Европе?

— Вы знаете, мой муж меня здесь держит в заключении. Это было бы невозможно у нас, правда? — Конни обрушила на него поток слов, не давая гостю раскрыть рта.

Фабиани с улыбкой смотрел на нее, в конце концов ему удалось вставить несколько слов с извинениями за поздний и неожиданный визит. Когда Конни скрылась в кухне, а мужчины сели в кресла, с лица гостя пропала улыбка.

— Арест «семерки» произошел сегодня в пять утра. Бригада комиссара Липетти. Донос. Я еще не знаю, кто выдал. С кем имел связь шеф «семерки»?

— С Бераном, — со злостью ответил Замбетти. — В случае если не будет ежедневной связи в восемь утра, Беран исчезнет. И установит со мной контакт через две недели. Естественно, только при помощи условленного сигнала.

— А обратная связь возможна?

— Исключено. Я должен ждать.

— Он может выдать?

— В этом я не уверен. Сидит вся «семерка», но только один из них, руководитель, знал Берана, который находится в безопасном месте. Провал не грозит всей организации, впрочем, так и задуманы «Огненные бригады». Никакой связи, никаких контактов. Они по приказу делают свое дело и больше ничего не знают.

Конни входит с блюдом нарезанного мяса. Она удивлена, что мужчины ничего не пьют.

— Ox, darling, почему ты не предложил гостю выпить? Она ставит блюдо, берет бутылки:

— Виски? Джин с тоником?

— Джин, если можно, — отвечает Генри. Он снова улыбается. — Вы знаете, когда я несколько лет назад познакомился с вашим мужем в Нью-Йорке, он не пил ничего, кроме ананасового сока. Теперь стал нормальным, правда? Ну, что же, раз он женился на такой красивой девушке…

— Ох, Генри, видно, что вы по национальности итальянец. С первой минуты комплименты. Пожалуйста, ешьте, пейте, а мне нужно на кухню. Впрочем, говорите друг с другом по-итальянски. Я уже начинаю понимать некоторые слова. Виски con ghiaccio, bene?[13]

— Браво! Я уверен, что через год вы будете прекрасно говорить по-итальянски. При условии, что муж не станет вас держать взаперти, а пустит к людям. Так как, профессор?

— Оставь, — отвечает по-итальянски Замбетти, — сейчас перед нами дела посерьезнее. — Он говорит это с улыбкой, которая тут же пропадает, как только Конни выходит из комнаты.

— Так банк — это их рук дело?

Профессор кивает.

— Больше чем достаточно, — бормочет Рико. — Каждый получит не меньше десяти. Как считаешь, надо ли кому-нибудь из них помешать говорить на следствии?

— Да! Если бы можно было узнать, что они говорят…

— Можно. Ну так что?

— Решу, когда получу материалы следствия. Раз это возможно…

— Через неделю я смогу тебе передать некоторую информацию. Где ты будешь?

— Здесь, в этой квартире.

— Итак, решено. В следующий четверг, в восемь вечера. Теперь у меня есть предложение. Нужно немедленно доказать, что «Огненные бригады» продолжают действовать. Хорошо было бы ударить сразу в двух местах. К примеру, в Милане и Риме. Очередной транспорт оружия и взрывчатки вам передали два дня назад. Охраняется ли явка в Палланце?

— Гараж и его подвалы взлетят на воздух при любой попытке посторонних туда войти. Что касается показа силы, назовем это вооруженными демонстрациями… Мне кажется, что сейчас, во время ferragosto, когда города опустели, террористические акты не производят нужного впечатления.

— Произведут. Не хочу касаться деталей и ничего предлагать. Это должна быть именно демонстрация.

— И она будет. Все остальные группы в боевой готовности. В наступающем политическом сезоне мы постараемся эффективно нарушить ход общественной жизни в этой стране.

— Шаг к победе, comandante[14].

Замбетти кивнул головой и показал на блюдо с едой:

— Давай есть, а то Конни обидится.

Рико взял пару кусочков мяса с блюда, пошутил, снова сказал несколько вежливых слов Конни и решил закончить визит. Еще до полуночи он вышел из квартиры профессора.