Одержимые блеском: о драгоценностях и о том, как желание обладать ими меняет мир

Жемчуг издревле ассоциировался с божественным началом и использовался для религиозных целей. Там, где была богиня, воплощающая женственность, там обязательно были жемчужины. В Риме жемчужины чаще всего «посвящали Венере, богине любви и красоты, родившейся, согласно мифологии, из морской раковины»[172]. В греческой мифологии жемчужины считали каплями воды, упавшими с тела Афродиты, когда та выходила из моря, и полагали, что они сохраняют сияние богини и ее незапятнанную чистоту. В Древнем Египте жемчуг был символически связан с матерью-богиней Исидой, а в Китае – с жемчужной девой Си-ши, с чьей красотой могли соперничать лишь небеса. Иными словами, ассоциация жемчуга с религией универсальна. В каждой религии она выражается по-своему, но суть одинакова: сияние – это почти благочестие.

Вне зависимости от предложения и спроса, жемчуг всегда было трудно найти. В основном это было связано с тем, что он находится под водой и внутри другого организма. В отличие от драгоценных камней, жемчуг – это не камень, а биологический побочный продукт живого организма. Сексуально, не правда ли? На самом деле это побочный продукт двух живых организмов. Многие слышали историю о песчинке, которая раздражает устрицу, и та начинает выращивать вокруг песчинки жемчужину. История почти верная, если не считать того, что никакой песчинки нет и в помине, а образование жемчужины нельзя назвать ростом. Она выстраивается слоями подобно кирпичной стене, поэтому жемчужины представляют собой не кристалл, а минерализованный секрет внутри живой ткани. Это все равно что камень в почках!

Процесс в устрице[173] начинается не с песчинки, а с инфекции (согласна, не слишком романтично) или паразита. Обычно это паразитирующий червь (простите) или гниющая крупица, попавшая в раковину. Когда моллюск не может от нее избавиться, он пытается защитить себя другим способом: он окутывает то, что в него попало. Слой за слоем собственным органическим материалом он покрывает чужака, пока паразит или инфекция не окажутся изолированными и безвредными. В некоторых редчайших случаях основой для жемчужины становится крошечная рыбка или другие морские создания, попавшие в раковину и заживо замурованные, хотя и сохранившие свою форму.

Мать-природа причудлива.

Жемчуг состоит в основном из полиморфного карбоната кальция (CaCO₃), то есть в двух формах: арагонита и кальцита. Из двух полиморфов кальцит является более стойким. Арагонит и кальцит состоят из одинаковых компонентов, но молекулы соединены по-разному, что обеспечивает двум полиморфам различные физические свойства. Как в алмазе и графите, все зависит от атомной решетки. Если арагонит нагреть[174], то он превратится в кальцит.

Но карбонат кальция – это еще не вся жемчужина. От десяти до четырнадцати процентов массы жемчужины составляют многочисленные органические мембраны из конхиолина, представляющего собой соединение полисахаридов и белков. Оставшиеся 2–4 процента жемчужины – это просто вода (еще одна веская причина, чтобы не нагревать ее). Жемчужины представляют собой концентрические слои, что-то вроде луковицы. Устрица окутывает чужака ультратонкими слоями, один за другим, органическими мембранами – конхиолином – и арагонитом, который также называют перламутром.

В отличие от луковицы композитные слои жемчужины (твердый перламутр и клейкие мембраны) неоднородны. Слои не ждут вежливо друг друга, чтобы аккуратно образовать концентрические круги. Напротив, в процессе биоминерализации две разные субстанции соединяются, как кирпич и цемент. Перламутр образует прозрачный шестиугольный кристалл (кирпич), а на месте его удерживает и наполняет органический конхиолин, действующий как цемент.

Различная толщина и расположение этих кристальных кирпичиков и биологический цемент обеспечивают жемчужине сияние и блеск. Сияние жемчужины частично связано с ее изогнутой зеркальной поверхностью, состоящей из очень крепких, устойчивых к царапинам кристаллов арагонита. Чем аккуратнее изгиб, тем безупречнее поверхность, тем лучше сияние и ярче блеск. Но жемчужины не просто сияют. Жемчужина состоит из миллионов слоев кристаллов и конхиолина, поэтому свет не просто скользит по ее поверхности. Через миллионы микроскопических проемов между шестиугольными кристальными кирпичиками свет проникает в жемчужину, как солнечные лучи сияют сквозь крошащуюся стену. Внутри свет рассеивается, словно в воде, и поэтому некоторые жемчужины буквально светятся изнутри.

Поскольку эти кирпичики не располагаются по прямой линии, жемчужина выигрывает еще и из-за оптического эффекта, называемого дифракцией. Как только фотоны света проникли сквозь поверхность жемчужины, они отражаются от нерегулярно расположенных кристальных кирпичиков. Так как кристаллы прозрачные, а конхиолин непрозрачный и цвет его варьируется от белого до черного, внешний вид жемчужин может существенно различаться.