Одержимые наследники. Дамасский жасмин. Книга третья

– Сядь,–  Васель рассек воздух своим грозным окликом,–  здесь нет кисейных барышень. Я говорю, как есть! Поздно для манерных жестов и обид… Не ты мне будешь сейчас показывать такое отношение, Карим. Пора уже думать и рассуждать как взрослый мужчина, раз решил играть по- взрослому… Про твою секретную хакерскую деятельность мы тоже поговорим, но это в нынешних реалиях второстепенно… Время разгребать гораздо более зловонное дерьмо… – сделал паузу, словно пытаясь вернуть утраченное было на секунду самообладание,–  далее… Мой сын Микаэл… Мой старший сын, на которого я ставил как на своего наследника… Сначала он замарал свою репутацию сомнительным бизнесом, связанным с полусветом… А потом в этом самом полусвете нашел себе девушку… Устроил с ней дикие брачные игры, свидетелями которых стало полмира… Извалял себя и ее в сплетнях и пересудах, а теперь снова заявился ко мне с намерением жениться и жить с ней до гроба… Серьезно, Микаэл? До следующей поклонницы, распластанной на столе? Мы все вынуждены были созерцать ваше прошлое громкое расставание после того, как ты попался на измене, как неопытный мальчишка! Что дальше? Снова все по кругу? Она опять от тебя убежит и начнет светить голым задом перед камерами тебе назло, а гадости будут писать про мою семью, ассоциируя ее закономерно с Увейдатами? А тебе только это и надо для подогрева эмоций и чувств? Только так просыпается инстинкт охотника?

– Отец, при чем здесь это? Зачем сейчас об этом? Я не создавал, как ты говоришь, брачными играми, дипломатический скандал…– хрипло, еле сдерживая раздражение парировал Микаэл,–  Моя личная жизнь никак не влияет на твою блестящую политическую карьеру…

Васель нетерпеливо поднял руку, призвав его не перебивать.

– Не влияет, говоришь?–  хмыкнул раздраженно,–  я до сих пор просыпаюсь каждую ночь от кошмаров о том, как твоя машина взлетает на воздух, Микаэл…–  В его взгляде сейчас было столько искренней боли, даже страха за сына. Микаэл почувствовал это. Отвел глаза. –  Вопрос не в моей карьере или дипломатических раздраях. Вопрос в нервах моей жены, вопрос в безопасности моих детей, в репутации, наконец, чисто человеческой, мужской. Глава семейства, терпящий в своем доме балаган, едва ли может навести порядок в стране…. Пусть твоя личная жизнь остается твоим делом. Нам правда не интересно, чем вы там занимаетесь, но ты часть моей семьи, Мика. Пора тебе перестать был инфантильным и импульсивным юнцом. Ты ведешь себя как неуверенный в себе глупец, который сначала порабощает свободную женщину, а потом тут же теряет к ней интерес, потому что загнанная в угол тряпка едва ли может постоянно возбуждать того, кто в поиске постоянного вызова… У тебя была возможность жениться на тихой и идеальной. Ты выбрал другую. Я исхожу из того, что это твой окончательный выбор, что бы дальше ни было. Хочешь видеть рядом с собой сильную, яркую женщину, будь достоин терпеть ревность, угрозу соперничества… Другой вопрос, что я в принципе не одобряю твой выбор, но… Очевидно, не буду опускаться до того, чтобы копаться в вашем постельном белье. Хочешь-  будь с ней. Только делай это впредь достойно, а не так, как мы все имели возможность созерцать последние пару лет…Если приводишь эту девушку в мой дом, то не на час-  кофе попить. Ты приводишь ее насовсем, а не до очередного всплеска ее или твоих гормонов. Ты делаешь ее частью нашей жизни. Третий раз я не потерплю твоих эскапад, разводов и показных загулов с наркотой и шлюхами на всеобщее обозрение.

– Я понял тебя, отец,–  сухо, но без скрытого протеста, пожалуй, впервые в жизни, произнес Микаэл. Васель удовлетворенно кивнул.

– Фахд, Анвар… К вам у меня тоже есть вопросы… Вернее, не только к вам… К своим дочерям не меньше… Просто, очевидно, их присутствие сейчас здесь неуместно…

Мужчины смущенно и понимающе опустили взгляды в пол.

Васель усмехнулся.

– Меня всегда удивляет и умиляет наивность молодых, которые искренне убеждены, что их глупые поступки останутся незамеченными… Я молчу уже о том, что и я, и твой отец, Фахд, обладаем такими возможностями, что даже муха без нашего ведома не пролетит… Не потому, что мы плохие и хорошие, потому что такой контроль продиктован ситуацией в странах, в которых мы живем. Таковы порядки нашего жестокого мира… Но даже если бы это было иначе, неужели вы искренне верите, что на ваших лицах не написаны все ваши эмоции? Я годами наблюдал за вами, я знаю вас обоих, знаю своих дочерей, как свои пять пальцев…

– Микаэл, Карим, я попрошу вас нас покинуть. Насколько я знаю, к этому времени должна была вернуться ваша мама со встречи с женами послов, хочет попить с вами чаю, раз уж мы все собрались. Мы с зятьями подойдем через десять минут.

Когда дверь за сыновьями Увейдата закрылась, Васель перевел свой грозовой взгляд на оставшихся присутствующих.