Одержимые наследники. Северная бабочка

Люльти… Он любил называть ее так… Это сокращение использовал только Васель, да и то, не всегда… «Люлю» в переводе с арабского-жемчуг… Амаль никогда не понимала, почему именно такую уменьшительно-ласкательную форму некоторые арабы применяли к ее имени… В детстве это бесило… А сейчас… Сейчас его хриплое «Люльти» вызвало какие-то странные, новые эмоции…

Впрочем, она быстро отвлеклась, когда ее взгляд встретился с тем, кто не оставлял ее мысли и сердце столько, сколько она себя помнила… Перед ней стоял Анвар… все такой же неимоверно статный, такой же теплый и горячий, словно вся красота и сила летнего Средиземноморья сосредоточены были в его красивом по-мужски теле и лице… Вечно загорелая кожа на фоне немного выгоревших длинноватых волос, аккуратная бородка… Ее сердце пропустило несколько ударов, когда в его взгляде она, наконец, увидела то, что столько лет искала… Мужской интерес… Анвар Диб тоже понял, что малышка Амаль выросла… Внутри все непроизвольно сжалось… А эта разлука в долгие четыре года стоила того, чтобы произвести такое впечатление на Него….

Глава 8

Микаэл

Он все-таки поддался уговорам Анвара и таки приехал на этот скучный ужин с Макдиси у родителей дома. Хотя, положа руку на сердце, просто обстоятельства сами как-то совпали. Он выкрал Оксану и, чтобы у ее тупого импресарио не появилось вдруг желания как-то начать взывать к совести Микаэла или чего хуже, обратиться в полицию, решил на время скрыть ее ото всех. Идеальнее всего это было сделать на «его территории», где даже стены бы ему помогли запрятать сокровище, которое он так нагло, дерзко и безнаказанно присвоил средь бела дня…

А сокровище, кстати, оказалось не из робкого десятка. Она так истошно тарабанила по багажнику автомобиля во время всей дороги, перебивая даже басы от громкой музыки, что на минуту ему даже стало страшно за нее – не причинит ли дура себе вреда… Потом все же решил отпустить ситуацию-такие, как она, живучие… Так что ничего, потерпит… он же терпит уже вторую неделю со стоячим членом, стоит только подумать про нее…

Мысль об Оксане снова прострелила позвоночник и отдала сладострастной волной в пах. Ехал на этот чертов ужин, чтобы остыть… Но он не остыл. Он был все так же чертовски зол на нее, а еще невозможно как возбужден… Факт того, что она теперь поймалась на крючок, что в его власти, пробуждал самые мрачные, темные мысли о мести, о страсти, о наслаждении… Снова вспомнил ее полуголую под мудаком-кокаинщиком- и глаза застелила красная пелена. Он выдохнул… Лицо Микаэла исказила порочная улыбка. Он уже знал, как накажет девчонку… По телу пробежала эйфория… Вот она, жизнь… Впервые за долгое время не скучно, впервые за долгое время он испытывает что-то подобное, что испытывает при игре в покер или другие азартные игры, особенно когда на кону крупный куш… Это сладкое острое ощущение, когда тело в буквальном смысле потряхивает изнутри от адреналина, когда сладкая теплая нега вмиг разливается по твоим венам, стоит только ощутить на языке первые отголоски вкуса победы…

Он привез ее к себе в дом, тот самый, в котором раньше жил отец и который был отдан Микаэлу на восемнадцатилетние. С тех пор это место в Яафуре стало его «берлогой» в Сирии, как он в шутку сам говорил. В премьерской резиденции жить отказывался категорически, даже просто оставаться на ночевку. В любом случае, такой опыт бы рано или поздно закончился катастрофическим скандалом… Они въехали на территорию особняка. Он любил это место… Ему нравилось то, что этот дом в молодости принадлежал отцу… И пусть сейчас их отношения пошли коту под хвост, в душе он восхищался и боготворил его… Жаль только, что это чувство было не взаимным… Постарался не думать об этом, не накручивать себя… Неплохо было бы определить Оксану в одну из гостевых комнат. Пусть свыкается с мыслью, что теперь ничего не решает… Не разрешил ни одному из своих охранников прикасаться к ней, внутренний голос не дал, хоть и знал, что ему самому тоже сейчас трогать ее нельзя.

Открыл багажник. Она лежит, свернувшись клубком – изможденная, взмыленная, потная…Тяжело дышит, грудь колышется от каждого вздоха, еще бы, столько бороться, а еще ехать в душном поганом багажнике… Задача не из простых… Они встречаются глазами и он невольно усмехается… У киски все еще есть силы ему противостоять, хотя бы в дуэли взглядов… Молча протягивает к ней руки и поднимает. Видимо, сил нет совсем- бестия больше не трепыхается, вообще не шевелится. Или это новая тактика такая? Несет в одну из комнат. А сам понимает, что достаточно было снова прижать ее тело к своему- и сразу все внутри заклокотало и вспыхнуло…

– Прими душ и отдохни. Еду и питье тебе принесут,-положил на кровать. Сам не понял, зачем провел по ее лицу, на секунду задержал на нем руку, отчего та резко дернулась, вызвав в нем вместо неожиданного прилива нежности, очередную волну ярости.