Одержимые наследники. Северная бабочка

Внешняя, девичья красота пришла к ней не сразу, и хотя бы в этом повезло, хотя бы в этом было ее спасение. Долгое время она была угловатой рыжеволосой девчонкой с веснушками на лице, вызывая своей внешностью лишь обидные подколы со стороны одноклассников. И как только ее ни называли – «Рыжик», «Антошка», «Подберезовик»– вот самые безобидные прозвища, придуманные ее жестокими и недалекими сверстниками. Все изменилось, когда девушке стукнуло шестнадцать. И до этого насмешливые лица мальчишек во дворе и в школе приобрели теперь совсем другое выражение… Начались нелепые подкаты, еще более нелепые попытки ухаживать, добиться внимания… Это все ее мало трогало, вызывая лишь в лучшем случае легкую улыбку и настойчивое «нет»… Но не внимания одноклассников она реально опасалась… Оксана неизменно стала замечать на себе взгляды опасных мужчин постарше… Тех самых, имена которых старались громко не произносить на улицах… Тех, кто незримо контролировал в их городке все и вся, промышляя отнюдь не честными делами…

Владимир, прилегающие к ним поселки и деревни, как и большинство провинциальных городков, был поделен на участки, каждый из которых крышевал определенный человек. Ей не посчастливилось родиться в районе, контроль над которым уже не первый год осуществлял Паук… Оксана не знала, откуда у него такая неприятная, пугающая кличка, но что было понятно без слов- подходила она ему превосходно… Водянистые пустые глаза, жилистое, коренастое телосложение, тонкие губы, и самое отталкивающее-огромное тату паука на шее. Он пугал одним своим видом, не нужно было даже знать, кто он такой…И хотя Оксана то и дело ощущала, как за ней незримо следует черная машина с затемненными стеклами, надо отдать Пауку должное – он дождался ее восемнадцатилетия. Знал даже день ее рождения.

Стоял май месяц. Впереди выпускной и нервотрепка с поступлением. Оксана старалась изо всех сил – потому что денег на платное обучение у матери не было… Нужно было во что бы то ни стало поступить на бюджет… И она, по идее, должна была… Готовилась усиленно… Шла на медаль… Отдыхала только на занятиях музыкой и хореографией, ради которых не ленилась ездить в музыкальную школу во Владимир,– ее единственная отдушина… Она грезила заниматься этим профессионально, но мать отвергла такую идею на корню.

–Ты что, малохольная?! А на какие шишы жить собралась? Ты ж не Плисецкая! Голову дурью давай не забивай. Пойдешь на экономиста. Профессия приземленная, практичная. Всегда работу найдешь…

Мать была права… Поэтому танцы остались только как отдушина…В тот теплый вечер она как раз шла с занятий хореографией, был седьмой час. Никто дома особо не уделял внимания таким тривиальным событиям, как чей-то день рождения. Слишком и без того было много забот. Поэтому Оксана и сама забыла, что сегодня какая-то особенная дата… День как день. Он прижал ее в темноте их сырого, провонявшего плесенью и влажностью подъезда, в руках огромный букет цветов и какая-то маленькая коробочка.

Крепко сжал за талию. Посмотрел своими холодными водянистыми глазами в нее, в самую душу.

– Ну что, абитуриентка? Познакомимся поближе? Теперь можно… Взрослая стала… Все смотрел на тебя последний год, облизывался… Но терпел… По молодости пришлось оттрубить на нарах за одну малолетку, теперь вот осторожным стал, исправился, епт…– прокуренное дыхание на ее щеке, от которого одновременно и отвращение, и липкий, пробирающий страх…-Завтра поедем днюху твою отмечать в клубешник во Владимир. Готова будь к десяти вечера. Матери скажешь, к подружке заниматься на всю ночь… Наденешь на шею подвеску, что в коробке, чтоб все видели-девочка Паука, поняла? С совершеннолетием, принцесса…

Она молча кивнула, сглотнув ком страха и ужаса. Шлепнул по заднице и развернулся к лестнице. Казалось, девушка выдохнула только тогда, когда он ушел, хлопнув старой покосившейся подъездной дверью в облупившейся краске…

Домой зашла как на автопилоте. Мать стоит у окна, нервно курит… Увидела внедорожник Паука у подъезда, не иначе…

–Принесешь в подоле, выставлю за дверь, шлюшку малолетнюю, поняла меня?-только и сказала, не оборачиваясь…

А у Оксаны слезы непроизвольно из глаз… За что ей это все? Почему вечно с ней все это приключается? Почему ее выбрал, а не сотни других, которые бы, в отличие от нее, мечтали бы оказаться с Пауком…

Мать обернулась. Видит ее искренние переживания. Все без слов понимает. Значит, дочь все-таки ни при чем… Гады, заметили… Волки поганые… Вот тогда-то и созрел план…

В тот же вечер Оксана собрала вещи и уехала в Москву… Кто-то ехал пытать счастье, она просто убегала… От всего убегала… До последнего колебалась, пробовать ли поступать в Москву или пойти во Владимирский институт… Там вроде даже работала мать одной из одноклассниц, говорила, что поможет, если что… Но после встречи с Пауком все стало понятно-жизни в городе ей больше не будет… Только под ним…. Ни за что…