Одержимые удачей (СИ)

Еще по дороге Максим начал подозревать, что это ловушка, и он не ошибся. Разумеется, кроме Кати в крохотной квартирке Хорошевых присутствовала и Вероника.

– Катенька, можно тебя на минуточку, – медовым голосом пропел Максим, затаскивая хозяйку в темный угол коридора. И уже другим тоном: – Никак не успокоишься, да? Говорю тебе в первый и последний раз: мне она не нравится!

– Максик, ну честное слово, я не знала, что она сегодня придет. Я и сама вчера уже поняла, что у вас ничего не выйдет. Но она полчаса назад позвонила и расспрашивала о тебе. Я и сболтнула, что жду тебя в гости.

Максим задумался. Ну не мог он поверить, что такая женщина, как Николь, влюбилась в него с первого взгляда и настолько потеряла голову, что готова бегать за ним по пятам. Нет, здесь явно что-то другое и, возможно, относящееся к его работе. Он машинально жевал пироги, пил чай, односложно отвечал на вопросы, а сам в уме перебирал дела, которые сейчас вел, затем стал вспоминать уже закрытые. Вероника почти не обращала на него внимания и вообще вела себя так, словно пришла в гости к Кате, а Максим ей и даром не нужен. Но Вершинина весь вечер не оставляло ощущение, будто она – вышедшая на охоту пантера, а он – намеченная ею дичь. Он почти физически ощущал владевшее ею внутреннее напряженное ожидание, то и дело чувствовал на себе ее хищный, голодный взгляд, от которого у него мурашки бежали по коже.

Кульминация наступила, когда они случайно столкнулись в дверях кухни. Вернее, ему показалось, что девушка нарочно подгадала момент, чтобы оказаться у него на пути. На краткий миг они застыли друг перед другом, и Максима вдруг охватило странное оцепенение – голова превратилась в пустой звенящий котел, а ноги стали как ватные. Он попытался пошевелиться и не смог. Он стоял и смотрел, как ее темные раскосые глаза наполняются удовлетворением, словно хищница в этот миг получала то, что хотела. Он все же нашел в себе силы прервать этот странный контакт и отшатнуться. Николь тут же опустила глаза и, как ни в чем не бывало, прошла мимо него в комнату, а Максим сделал несколько растерянных шагов в сторону кухни, случайно наступив на разлитую на линолеуме лужицу. Он взмахнул руками, стремясь удержать равновесие, но все же грохнулся, пребольно ударившись локтем об угол стены.

Николь торопливо подскочила к нему. В ее глазах стоял страх.

– Ты жив? Прости, я переборщила…

– Переборщила с чем? – успел спросить Максим, но тут на грохот набежали Катя с Ваней, и Николь оттиснули в сторону.

– Ну ты и неуклюжий, Макс, – запричитала Катя. – Ничего не сломал?

– Стена, как видишь, цела, – огрызнулся Вершинин.

– Я про тебя говорю, остолоп, – улыбнулась Катя, а Иван добавил: – Если шутит, значит жить будет.

Жить будет! Максим вспомнил банкира Строева, его жену Ларису, злосчастный банан, загадочного Демиурга и подумал: "Я – пока да, а кое-кто, побывавший, вероятно, в похожей ситуации, уже нет". Он требовательно взглянул на Николь. "Ну и что все это значит, красавица?" Девушка поспешно отвела взгляд.

Вершинин встал на ноги.

– Спасибо за пироги. Пожалуй, мы с Николь пойдем.

Девушка дернулась, но возразить не осмелилась, а Катя с Иваном удивленно переглянулись.

***

На Москву упала душная летняя ночь. Вершинин ветровку надевать не стал – нес, перебросив через плечо. Николь, словно не замечая жары, опять была в черной кожаной куртке и короткой дразнящей юбке.

– Тебе не жарко? – спросил Максим.

– Нет. А что будем делать дальше?

– Поедем к тебе, – грубовато сказал Максим. – Я хочу посмотреть, где и с кем ты живешь.

– Одна. На Калининском.

– Не слабо, – фыркнул Максим.

– Шикарно, – возразила она.

– Что ж без машины?

– Машина есть и не одна. Только сегодня я предпочла взять такси.

– А с Катей как познакомилась? – сменил тему Максим.

– В магазине. Случайно.

– Случайно… Ну, ну… Ладно, стой здесь, а я поймаю тачку.

– У тебя сейчас это вряд ли получится, лучше я, – возразила Николь.

– У меня не получится сейчас поймать тачку? – удивился Максим.

– У тебя – нет. Хотя… Попробуй. Даже интересно посмотреть, – внезапно развеселилась Николь.

Они вышли на ночной проспект. Максим некоторое время смотрел на проносящиеся мимо блестящие в свете фонарей машины, а потом, повинуясь чутью, резко шагнул вперед и взмахнул рукой. К обочине тотчас подкатила синяя "десятка". Максим распахнул перед Николь дверцу: "Прошу". Ему показалось, или раскосые глаза девушки и впрямь засветились страхом и восхищением?

***

На следующее утро Иван поджидал Максима с нетерпеливым вопросом:

– Ну как?

– Ты о чем? – прикинулся валенком Максим.

– Сам знаешь! – обиделся друг. – Вы переспали с ней?

– Много будешь знать, скоро состаришься, – с мстительным удовольствием ответил Вершинин.

– Подумаешь, тайна! – обиделся Хорошев. – Все равно рано или поздно проболтаешься. Или Николь Кате расскажет, а та уже мне.