Одержимые войной. Доля

Знали бы они, что всякий раз, сталкиваясь между собою, их далекие предки оказывались по разные стороны баррикад! Это знал Владислав Янович. Среди прочих знаний о людях, он едва ли не превыше всего ценил знание родословных, вытаскивая на свет Божий информацию из таких тайников и закоулков, куда не всякий смертный даже догадается, как сунуться. Он рассчитывал на то, что давнее родовое противостояние рано или поздно даст о себе знать, и не вмешивался. Выжидал. Когда Андрей попал в катастрофу, чудом не стоившую ему жизни, Беллерман решил, что настал миг, которого он ждал. Сейчас начнёт вырываться наружу тайное родовое, и он, со своими знаниями, окажется тут как тут – необходимый обоим: и Андрею и Марии. Он поможет им не разорвать друг дружку на части, соединит и возьмёт под контроль – уже обоих. Неутомимого экспериментатора над человеческими душами и судьбами горячил и заводил такой оборот событий, вот почему он с трудно скрываемой радостью помчался оказывать всю имеющуюся в его возможностях медицинскую помощь попавшему в беду «Испытуемому А» и, общаясь с его невестой, всячески наводил тень на плетень, не говоря определённо о перспективах и прогнозах выздоровления раненного и тонко намекая на возможное изменение его отношения к окружающим, в том числе, и к ней. Та безучастно принимала эти слова, продолжая ездить к Андрею ежедневно, терпеливо дожидаясь его возвращения из комы, ничем и никому не выказывая естественного в таких случаях страха перед будущим.

Беллерману удалось как-то спрятать от Машиного сознания факт их давнего знакомства. Их встреча, произошедшая в клинике после неудавшейся попытки девушки свести счёты с жизнью, случилась в такой момент её жизни, когда образы и события воспринимаются, словно в тумане. Та Маша Калашникова и нынешняя Мария Ивановна Долина были так же далеки друг от друга и различны меж собою, как наивная школьница и кандидат наук. Кроме того, вызов приглашённого специалиста никак не был зафиксирован в официальных документах, так что после, когда Иван Иванович и Антонина Александровна забирали дочь из стационара, внимательно просмотрев историю болезни, и потом, когда дважды девушке приходилось посещать психиатра в поликлинике, где она ещё полгода наблюдалась после выписки, никакая информация на бумаге не напомнила ни ей, ни родителям о встрече с профессором Беллерманом. Но ещё тогда Владислав Янович обнаружил интересную стойкость психики юной пациентки к любым проникающим воздействиям с его стороны. Он не стал применять силовых методов, хотя обстоятельства могли бы вполне оправдать их. Оставив вниманием Машу на годы, не вмешивался в естественный ход событий, словно зная, что встреча её с Долиным должна произойти. И когда она случилась, вновь появился на её горизонте, прилагая усилия к тому, чтобы невеста «Испытуемого А» доверяла ему и, при этом, не связала его с профессором, некогда осматривавшим её в клинике скорой помощи.

Андрей поправился, но его поведение, вопреки ожиданиям профессора, возвратилось к прежнему без изменений. Беллерман раздосадовал, пробовал подтолкнуть выздоравливающего к срыву, устроил с ним серию провокационных разговоров, приплюсовав к одному из них как бы вскользь обронённую информацию о судьбе Андрея Мефодьевича Долина, убитого Калашниковым. Сказано было тонко, без упоминания фамилии убийцы, со ссылкой на попавшуюся якобы на глаза Владиславу Яновичу газетную публикацию некого московского историка. Никто бы не заподозрил провокации. Информация засела глубоко, всплыв в памяти ровно через двое суток после того разговора врача и пациента. Но и тут не сработало! Долин даже не попытался сопоставить фамилии убийцы своего прадеда и своей невесты. Беллерману оставалось просто идти к Долиным на свадьбу.