Одержимые войной. Доля

Тон Локтева показался Беллерману издевательским. Он еле удерживался, чтобы не осадить молодого выскочку, благо, для этого располагал большим спектром самых разных возможностей. Но следовало держать себя в руках, по крайней мере, до тех пор, пока не станет ясно, откуда, в действительности, тот черпает свою информацию и каков её уровень. То, что за спиной у Беллермана Локтев водит «левые хороводы», он догадывался давно. На днях, воротившись из неприятной загранкомандировки, Беллерман вернулся к прерванному отъездом разговору с Глизером и узнал от юриста чёрте что. Натворили же они с Локтевым на пару глупостей! Марк Наумович, весь белый, с трясущимися руками, ну впрямь пациент «Дурки», жаловался на настигшие их неприятности.

– Если помните, Владислав Янович, мы с вами в консульском отделе говорили. Я вам называл фамилию Шмулевича… Ну, то есть Берга, который нам оформлял поездки с Шустерманом из МИДа.

– Разумеется, помню, Марк Наумович. У меня абсолютно здоровая память. А вот вы что-то, по-моему, забываете. Я же вас затем и пригласил, чтобы вы мне дорассказали свою историю. Итак! Что там случилось с вашим… Как бишь я его тогда обозвал?.. Иштваном Хайруллаевичем Тер-Петренко-Рабинавичюсом?.. Да-да, так и назвал! Вот видите, абсолютно точно помню. Не то, что Вы! Слушаю.

– Так вот, Владислав Янович. В назначенный день Григорий Шмулевич не забирает документы из консульского отдела. Отовсюду исчезает. Я бью тревогу. Звоню ему. И как вы думаете, что я узнаю?

– Неужели, что его назначили вице-консулом Армении в Афганистане?

– Опять шутите! – обиженным тоном заметил Глизер и тут же переменил его на прежний полушёпот. – Оказывается, Шмулевича… То есть, по-настоящему его фамилия Берг. Григорий Эдвардович Берг. Ну, из этих, из немцев. Так вот, его арестовали. По подозрению в соучастии в убийстве некой Надежды Константиновны Поляковой, сожительницы художника Туманова. Арестовали как раз вместе с главным подозреваемым, этим самым Тумановым в день её похорон. Там ещё была задержана третья, девчонка приезжая. Но на неё улик не было, её отпустили, проверив документы. А этих двоих скрутили капитально. Ну, я первым делом связываюсь с Локтевым, поднимаю на уши все свои связи. Времени в запасе кот наплакал. Группа-то срочная, сами понимаете. А тут такое дело! Я сразу понял, что человечка подставил кто-то. В общем, дошёл до генерала Субботина…

Беллерман застонал. Он хорошо знал Субботина, знал о его дружбе с ненавистным Логиновым, занудой и бывшим начальником по линии бывшего КГБ, доживающим свои дни до пенсии на почётной должности в Москве. Знал профессор и о том, что ныне Субботин переметнулся, очевидно, по заданию своих реальных шефов, в политические деятели. Его гладкая физиономия мелькает на телеэкранах. В последнее время он разыгрывает карту оппозиционера Хасбулатову в парламенте, рядясь в тогу отпетого либерал-демократа. Субботин и команда – матёрые ребята. С ними не раз сталкивались интересы 13-го отдела. Приходилось вести затяжные и непростые переговоры, заканчивавшиеся сложными компромиссами, в которых далеко не все интересы Беллермана сохранялись в неприкосновенности. Субботин, приставленный чекистами к МВД в высшем чине милиции, был мало доступен спецам 13-го отдела, будучи публичной фигурой, с одной стороны, и имел глубоко эшелонированную оборону от всяких спецприёмов, с другой. Это, конечно, никакая не контригра, но неприятностей возникновение этой фигуры сулило много. Кто и почему мог надоумить Глизера выходить именно на Субботина, было неясно. Скорее всего, простая человеческая глупость. Но от этого не легче!

– Короче говоря, вытащить с нар нашего человечка удалось только через четыре дня, – продолжал Глизер, тараща глаза по сторонам и время от времени глотая некоторые слоги, и без того плохо различимые в его картавом шёпоте, – и то под подписку о невыезде. Мы опоздали. Группа провалилась. Отказ в визе. Ладно бы мы просто потеряли сделку. Но оказалось хуже. Когда Шмулевич приступил вновь к работе и получил на оформление группу попроще, там всего три человечка, и все уже многократники, то есть раньше ездили по нашему каналу, – вся группа получила отказ. Причём не от нашего консульского отдела, а от французов. Понимаете? Выходит, нам перерубили канал. И теперь мне осталось только проверить: это Шмулевича засветили или всю нашу команду. Я понимаю, данные на проходящего по делу об убийстве слили в интерпол, а там уже закрутилась машинка, как положено…

Доктор медленно набрал полную грудь воздуха и рявкнул:

– Вы с Локтевым два идиота! Какого чёрта вам понадобилась эта мелкая лавочка?! Вам что, денег мало было, что ли??? Разгильдяи!

Гешефтики за спиной устраиваете? Кто такой этот ваш Шмулевич? Где его досье? Я для чего вас столько времени инструктировал!..