Одержимый брат моего парня

Пока я стояла с широко открытыми глазами и пыталась оттолкнуть настойчивого парня или отойти. Внезапно спины коснулась стена, а руки наглеца неожиданно пробрались под кофту, вызывая табун неконтролируемых мурашек.

Заставляя тело немного прогнуться в пояснице.

Я чувствовала его улыбку, слышала подбадривающее «угуканье» и громкое причмокивание.

А его шершавые ладони уже оглаживали плоский живот и медленно, но уверенно пробирались к тяжело вздымающей груди.

Он целовал и целовал. Безостановочно. Не давая мне отдышаться.

Ему было крайне плевать, на то, что я совсем не отвечала. Будто для него это было и не важно, он просто брал, что хотел прямо сейчас.

Мои попытки выбраться из его захвата не увенчались победой, и я попыталась расслабиться.

Остановилась брыкаться.

Решила сделать вид, что больше не сопротивляюсь, чтобы иметь возможность увернуться.

Но руки, пробравшиеся через штаны, стали сильно сжимать задницу, оставляя там отметины, не давая убежать, а крепкое тело прижимать к стене.

Заставляя чувствовать животом его восставшее желание, которым он делал непристойные телодвижения, словно уже брал меня, не отставая делать то же самое у меня во рту.

В панике дёрнулась и укусила за губу, когда он пробрался ещё дальше и его палец коснулся между ног через слегка мокрые трусики.

— Любишь кусаться? — зарычал мне в губы, но руки убрал. — Я тоже хочу тебя покусать... — и в подтверждении своих слов зубы вонзились в мочку уха.

Внезапно пол ушёл из-под ног. Тимур взял меня на руки, заставляя обхватить его талию ногами, понёс в неизвестном направлении.

И пока он терзал поцелуями и укусами шею, у меня в голове пульсировали одновременно страх, интерес и отчаяние.

А осознание, что он несёт меня в мою комнату, заставило в животе все перевернуться.

— Королев, поставь меня на место... — шептала я, вцепившись ногтями в его предплечья, но он словно не слышал меня.

Он был настолько поглощен процессом, что мы врезались в косяк, и он чуть не споткнулся вместе со мной.

Когда он кинул меня на шелковую, холодную кровать, я поняла, что это конец.

Что не смогу ему противостоять и не из-за того, что не хочу. А знаю, что он сделает задуманное в любом случае.

Мне остается только принять, орать и биться с ним до последнего или расслабиться и, возможно, получить удовольствие.

Но о каком удовольствии может идти речь, если я до сих пор невинна? А он собирается забрать чужое чуть ли не силой.

Я не хотела этого. Даже если он сделает все как нужно, то я не смогу справиться с осознанием, что он стал моим первым.

И здесь дело даже не в Илье. Дело в нас с ним. Мы — враги. Я ненавижу его, как и он меня.

Пока мой мозг пытался справиться с происходящим, я в удивлении смотрела на то, как Тимур очень быстро снял чёрную майку, показывая своё накаченное тело.

Сердце скакало галопом. Я ощущала так много чувств внутри, что к горлу подкатывала тошнота, а в глазах скопились слёзы.

Но самое страшное, что на дне сознания плескалось позорное возбуждение. Это было самое омерзительное.

Я не должна поддаваться эмоциям и совершать подобную ошибку. Как бы мое тело не реагировало на этого ублюдка.

— Куда собралась, — Королев схватил меня за ногу, когда я начала отползать к стене. — Бежать некуда. Трахать тебя сейчас буду, моя...

Звук щёлкающего дверного замка стал моим спасением. И в то же время меня окатил дичайший ужас от того, в какой ситуации я оказалась.

— В шкаф. Живо!

Глава 29

Мозг пытался как можно быстрей осознать происходящее. Он подавал тревожные сигналы, пока я в тупнике смотрела на полуголого Тимура.

Раз. Два. Три...

И как только поняла всю суть происходящего пиздеца, то со скоростью ультразвука подлетела с кровати, стрелой вылетела из комнаты, хлопнув  дверью.

Сердце ушло в пятки и кажется вообще перестало биться.

Побежала в прихожую, удивляясь, как ещё Илья не зашёл.

На глаза попалась обувь Королева, и я в последний момент смогла их засунуть в трюмо. Прямо перед тем, как входная дверь отварилась, являя мне вторую интересную картину за ночь.

У меня словно дежавю произошло.

Илья зашёл домой с огромным букетом из белых роз в руках, пропихнул его мне.

Где взял, не пойму.

Накосячил? Насколько сильно?

Глаза прячет, значит бухой.

— Время видел?

Парень все же поднимает на меня взгляд, и я убеждаюсь в том, что все дело в его нетрезвом состоянии.

Так-то он обещал не пить сегодня, так как поехал на машине.

Но ругаться сейчас точно нельзя, ведь у нас есть тот, кто подслушивает, а сор из избы не выносят.

— Малыш, прости, — поднимает руки вверх, показывая, что сдаётся. — Засиделся. Чем так пахнет?

Пока он разувается и снимает с себя куртку, я тщательно его разглядываю, боясь, как в самом тупом анекдоте увидеть красную помаду на белой рубашке.

Хотя сама не чиста на совесть.

— Я звонила тебе, — говорю ему в спину, пока он следует на кухню.

— Зарядка села, — резко останавливается он, не дойдя до места назначения, и обходит меня, — пойду возьму. Ты пока разогрей что там есть.

Ещё один голодный приперся с гулянки. И это выводит из себя.

Смотрю на букет в руках, и внутри загорается раздражение.