Одержимый. Книга пятая.

- Всего четыре... - залившись краской, выдавила она из себя. Созналась, значится, простая душа, сразу и чистосердечно. И поспешно заверила: - Я подвесила их не для того чтобы следить за тобой, Кэр! А только чтобы легче было найти тебя при надобности!

- Хм-м... - произнёс я не зная как на это и реагировать.

- Правда-правда, Кэр! - добавила ещё для вящей убедительности Энжель, зайдя чуть вперёд и заглядывая мне в глаза. Однако искомого понимания там, похоже, не увидела, из-за чего прямо поникла вся. Да, опустив голову, тихонечко произнесла: - Ведь что мне делать, если ты вдруг куда-нибудь денешься... - И прикусив уголок нижней губки, носиком так трогательно шмыгнула...

- Ну-ну, успокойся, никуда я от тебя не денусь, обещаю, - немедля позабыв обо всём и расчувствовавшись, притянул я к себе Энж. И, прижав покрепче, ласково погладил бедненькую по узкой спинке...

- И сердиться за поисковые маркеры не будешь?.. - несмело спросила она. И дыхание в ожидании ответа затаила.

- Не буду, - твёрдо пообещал ей я.

- Ты самый лучший, Кэр! - благодарно произнесла Энжель. Да в щёку быстренько чмокнула. И, уткнувшись носиком мне в шею, обеими ручками обхватила меня. Крепко-крепко...

В таком положении нас Кейтлин и застукала... Чуть не прибив сходу.

- Вы, вы совсем оборзели?! - разъяренно прошипела она, шаг за шагом наступая на нас, быстренько расцепивших свои объятия.

- Это не то что ты подумала! - попытался оправдаться я, мигом задвигая ни в чём не виноватую Энжель себе за спину и медленно отступая от обозлённой демоницы.

- Правда-правда! Совсем не то! - высказалась в нашу защиту и высунувшаяся из-за моего правого плеча Энжель, одновременно с этим заявлением быстренько вытирая мне ладошкой щёку от бледно-розовой помады. Отчего моя невеста почему-то окончательно рассвирепела. И только каким-то чудом удержалась от того чтоб совершить трансформу своего тела на людях. В смысле - не выпустила свои чудовищные когти серой стали, чтоб начать ими рвать нас на куски, на глазах у всего римхольского люда.

- В поход, Стайни! Завтра же! Там тебе не до дури всякой будет! - кое-как справившись с собой, рявкнула она. И, одарив меня напоследок многообещающим взглядом сузившихся глазок, круто развернулась и ушла.

*****

Разумеется, несмотря на принятое моей невестой скоропалительное решение, мы не выступили в поход завтрашним же утром. Как и следующим за ним. Просто потому что, благодаря устроенному Кейтлин же общегородскому празднику с народными гуляньями - сначала не смогли собрать отряд, а потом - возникла загвоздка с его снаряжением. Серьёзная такая... Когда - и желание совершить покупки есть, и деньги имеются, а на торгу - пустые ряды стоят, а почти все лавки - закрыты. Все отсыпаются, приходят в себя после затянувшегося аж до самого утра разудалого пира... По сути, загулявший Римхол начал оживать только на второй день после эдакого всенародного праздника, и его опустевшие было улицы и улочки стали заполняться снующим по своим делам людом.

Кейтлин из-за возникших непреодолимой силы обстоятельств злилась. Злилась. Но, отчётливо понимая что никакими страшными карами не сможет ускорить наше отбытие, в буйство не приходила. Хотя, по виду, страшно хотела сорваться на ком-нибудь... Так что повезло торгашам, что не она сама занималась закупками, а наша честная компания, в составе: бедолаги Вельда, второй день мучимого жестоким похмельем, а оттого страдальчески морщащегося на каждом шагу; Гэла, совсем не высыпающегося последнее время благодаря своей зазнобе - Бьянке, а оттого - сонно хлопающего глазами и постоянно зевающего, но при этом - счастливо улыбающегося; да меня, посчитавшего за благо убраться куда подальше с глаз демоницы, пока она не поостынет малость...

- Не дай Создатель мне тоже такой невестой обзавестись... - негромко буркнул Вельд, когда мы добрались таки до рынка. Явственно намекая таким образом на немилосердную жесткость одной особы, по вине которой мы вынуждены заниматься делами в таком состоянии.

Гэл же на меня покосился, однако ничего не сказал. Похоже счёл за благо промолчать. Хотя молчаливое одобрение слов Рыжего было просто написано у него на лице.