Одержимый магией

Горный склон, приютивший город, терялся в глубинах древнего бездыханного моря. Оглядываясь кругом, он заметил контуры зданий недалеко от морского берега и движущиеся силуэты существ, обитающих в этой местности. Сквозь дымку ночного тумана он разглядел других существ, расположившихся на верхних террасах. Серые, с уродливыми длинными конечностями, эти великаны – людоеды были немного меньше своих собратьев по ту сторону хребта. Попадались и человекообразные существа, свободно разгуливающие среди чудовищ.

…Он медленно спускался, двигаясь по крутому краю хребта. Взор его был устремлен вниз, на копошащиеся у подножия фигуры. Чудовища потихоньку собирались около сооружения. Их там кишело уже довольно много. Спустя какое-то время, они разожгли костер. Затем они приволокли к кострищу несколько связанных людей, разорвали их на части и сожгли. Зловонный дым и запах паленого мяса заполнил пространство. Вдыхая его, он почувствовал волну наслаждения, разливающуюся по телу.

Наконец он расправил крылья и скользнул вниз, где его ожидало все сборище. Они приняли его с должным почтением и заиграли в его честь на странных инструментах, издающих вопящие, бренчащие и хлопающие звуки. Он гордо вышагивал среди них, выбирая случайную жертву, которую тут же раздирал на части с помощью мощного клюва и когтей. Чтобы он не делал, все взирали на него с умилением и восторгом. Позднее появился некто медного оттенка, рассматривающий бледные, тлеющие камни. Он приближался, держа железный трезубец, увенчанный черным от сажи факелом.

Он последовал за светом и тем, кто его нес в черный проем одного из зданий – однобокого металлического сооружения с наклонными стенами и кривыми полами. Помещение было лишено окон. Везде царила сырость и уныние. В воздухе витал металлический запах. В холодной стальной глубине помещения на высоком мраморном ложе лежала женщина. В ногах и голове женщины горели свечи. Головной венок и гирлянда из ярких красных лепестков слегка побурели. Ее мягкие, словно воск, желтые волосы по краям были белыми. Губы женщины, соски ее груди, почти были выкрашены голубым. Издав высокий дребезжащий звук, он проскочил ступеньки, взлетел на ложе и оседлал тело женщины. Загребая ее когтями, он пару раз клюнул ее, затем запел брачную песню. Укрыв женское тело крыльями, он начал медленные ритмичные движения… Тот, кто нес трезубец, принялся ударять им об пол в такт движениям. Пламя заиграло на стенах, отзывающихся на удары гулким, словно плачущим, эхом.

Прошло довольно много времени, наконец, женщина открыла прозрачные глаза, она бессмысленно водила ими по сторонам, не в силах сосредоточиться. Затем она застыла в оцепенении. Проходили долгие минуты, она не двигалась. Вдруг взрыв хохота потряс зал. Женщина смеялась.

Как по команде вперед вышли трое, остальные начали медленно собираться, вылезая из глубин, спускаясь с высот. Бренчащие, вьющие, хлопающие звуки в чудовищной какофонии заполнили помещение. Ровный звенящий звук вырвался из груди собирающихся вместе чудовищ, на мгновение он заглушил бешеную музыку. Затем началась медленная процессия, ее возглавлял несущий огонь, который последовательно обходил многоуровневый город, уходящий в глубины моря. Ход остановился в красных палатах, море вторило ходу сменой цветов. Водная гладь шесть раз меняла оттенки на протяжении церемонии движения. Огромные красно-коричневые черви выплыли из глубин и подплыли ближе, стараясь присоединиться к процессии – лишенные глаз, они кружились и вертелись как волчки – все пространство закишело, охваченное колыханием, горизонты зловеще задвигались. Призывный звон гонга заполнил шевелящееся пространство.

Небо помрачнело и налилось свинцовой чернотой в тот день, когда родилась его дочь. Наская металась, корчилась, кричала, затем замерла, такая же холодная и неподвижная как само мраморное ложе. Горы содрогнулись от раската грома и заплакали красным дождем. Красные потоки хлынули по террасам в рокочущее море. Дитя было наречено именем Найалис. Забились в истерике мелкие барабаны и тамтамы, запиликали костяные флейты. Она гордо расправила крылья и, взмыв в высь, пролетела над миром. Небо встретило ее звуками фанфар и переливом желтых огней. Она будет править ими три тысячи лет.

Он взлетел на высочайший пик черной гряды и обратился в камень. Там его ждала Толкне, Змея Мертвых Вод, которая вместе боролась с ним за земли Кода. Люди совершали сюда паломничества. Найалис самолично принесла ему жертву. Продромоли, Отец Вечности, Открывающий Светлый Путь и Бессмертие, так прозвали его в молитвах и вечных балладах. Во имя вечной славы его и покоя люди омыли его кровью и вином, щедро усыпали пряностями.

…Он почувствовал прилив сил, запел, и взмыл ввысь между горами. Земли мертвых ответили ему гулким эхом и вздыбились под ним. Словно на крыльях ветра летел он сквозь ночной мрак к божественному сиянию.

***