Одесса-мама книга 2 (СИ)

— Всё может быть!

Мы вошли в ресторан. Тихо играла музыка, какой-то густой прилипчивый джаз.

Посреди зала топтался мужчина в буржуинском долгополом фраке, который делал его похожим на толстую ласточку. Компанию мужчине составляла дамочка в состоянии хорошего подшофе. Не стоило большого труда определить в ней «ночную бабочку».

К нам подошла другая женщина: стройная, холёная, в струящемся длинном платье. В руке у неё был длинный мундштук с папироской. На голове причёска в виде каре с изогнутыми кончиками.

Она была не молода, знала об этом и прятала следы увядания за косметикой. Но всё-таки это была очень привлекательная женщина.

Когда я её только увидел, то почему-то решил, что у неё будет хриплый прокуренный голос и потому удивился, когда услышал, как она задорно и мелодично пропела:

— Ося-солнышко! Дай я тебя расцелую!

Женщина коснулась его щеки губами и тут же отстранилась.

— А этот молодой приятный человек с тобой — он кто? Только не разбивай мне сердце и не говори, что он тоже работает в вашем кошмарном уголовном розыске!

— Ну почему сразу кошмарном?! — улыбнулся я. — Мы строги только с теми, кто нарушает закон. Вы ведь ничего не нарушаете… Лиза…

— Значит, ты уже успел рассказать своему спутнику обо мне! — сверкнула глазами женщина. — Лиза.

Она протянула руку, чтобы я её поцеловал.

— Георгий Быстров, — спокойно произнёс я.

Можно было бы поиграть в джентльменство, но утро сегодня явно не задалось, и я не был в хорошем настроении, поэтому, вместо поцелуя, сжал её кисть в своей ладони.

— А вы мне нравитесь! — задумчиво протянула Лиза. — Где желаете сесть, господа… Простите, товарищи. В общем зале?

Осип оглядел зал. Несмотря на приближающееся утро, посетителей разной степени алкогольного опьянения хватало.

— Зачем в зале! Неужели для нас отдельного кабинета не найдётся?!

— Для тебя, Осечка, найдётся всё! И, конечно же для твоего симпатичного, но явно безнадёжно женатого спутника тоже, — точно определила мой статус Лиза.

Она провела нас в кабинет, посадила за тяжёлый дубовый стол и сама приняла заказ. Я выбрал яичницу с колбасой и кофе — незатейливый, но сытный завтрак. Осип выбрал баранину.

Лиза ушла.

Без порции утреннего кофе, я почувствовал, что меня сковывает усталость, стало клонить ко сну. Стоило больших трудов не заснуть, пока на столе не появилась заказанная яичница.

Баранину Осипу принесли чуть позже, когда я уже допивал свой напиток богов.

— Что скажешь, шеф? Есть какие-то идеи насчёт Панова?

— Идеи есть, — подтвердил я.

— Поделишься.

— Обязательно поделюсь. Но сразу после того, как ты покончишь с едой.

Я осторожно огляделся.

— Нас не подслушивают, — тихо произнёс Шор. — Я знаю Лизу. Не раз мне помогала. Она не позволит.

— Поверю на слово. Но всё равно поговорю потом, когда ты поешь. И на улице.

Лиза вышла провожать нас, когда мы покидали ресторан.

— Надеюсь, вам у нас понравилось, мальчики?

— Очень, — кивнул я.

— Тогда приходите к нам ещё. С женой, — лукаво стрельнула в меня глазками она. — И ей будет приятно, и мне интересно, какая ж это красотка смогла охомутать такого, как вы!

— Как-нибудь обязательно удовлетворю ваше любопытство, — пообещал я.

Мы отошли на изрядное расстояние от ресторана.

— Ну, давай. Не тяни… конспиратор! — хмыкнул Осип.

— Обязательно. Ты должен знать все расклады в местной мафии. Френкеля мы арестовали. Как считаешь, кто сейчас за него?

Говоря слово «мафия» я не боялся, что Осип меня не поймёт. Этому термину давно уже перевалило за полвека. Не сказать, чтобы он был в широком ходу, но сыщики из отечественного уголовного розыска понимали о чём речь и не связывали исключительно с сицилийской оргпреступностью.

— Есть пара кандидатов, — откликнулся Осип. — А тебе на что?

— А на то! Пусть помогают искать Панова и этих «комитетчиков». Интуиция мне подсказывает, местным деловым они точно не по душе, — сказал я.

Глава 21

Я уже был в этом помещении, когда на меня пытались повесить вооружённое нападение на милиционеров Малинкина и Чупахина. Пришлось удрать от неминуемого ареста и обратиться за помощью к Френкелю.

Да уж, сюрприз для Нафталия Ароновича вышел что надо. Он долго приходил в себя…

И вот я снова здесь.

Обстановка в его бывшем кабинете не изменилась, всё было как тогда, если не считать того, что сейчас за огромным письменным столом с двумя телефонными аппаратами восседал совсем другой человек. И этот человек был полным антиподом Нафталию Ароновичу: даже ни намёка на интеллигентность в облике и поведении. Квадратное грубое лицо, жестокие глаза убийцы, короткие чёрные волосы, подстриженные ёжиком, широкоплечая фигура портового грузчика, мускулистые руки — словно их обладатель сутками не вылезал из спортзала и при этом давно «курсил» химией.

На этот раз мне не пришлось вырубать охрану, достаточно было показать удостоверение.

Меня беспрекословно отвели к Симону Хейфецу по прозвищу Крюк. Осип рассказал мне, откуда взялось это прозвище: на заре своей бандитской карьеры Хейфец расправлялся с врагами, втыкая им под рёбра огромный мясницкий крюк.