Одесские зарисовки

Старый клен сыпал красно-желтую листву на покосившийся стол, который соорудили ещё мой и Виталика деды лет пятьдесят назад.

– Так, Андрей, я играю белыми, – ультимативно рубанул фразой Виталик, – иначе даже не сажусь играть!

– Мне всё равно, – успокоил я соседа и высыпал на стол шахматные фигуры.

Партия шла тяжело, медленно. Виталик ферзем, ладьёй и слоном загнал моего короля в угол, а мой ферзь был отрезан от развивающейся на доске драмы двумя конями, вторым слоном и опутан тремя пешками противника. Виталик явно ликовал в предчувствии скорой победы, расслабился и решил отвлечься от игры.

– Уйду я от Симы, Андрей. Пацаны уже взрослые, старший вон внуков скоро подарит. Младшего летом отправлю в первый рейс – и уйду.

– Куда это ты собрался уходить? – оторвался я от шахмат и удивленно уставился на Виталика.

– Ты видел мою продавщицу Оленьку?

– Какую Оленьку? – старался я вспомнить всех наших общих знакомых женщин.

– Помнишь ты у меня в магазине весной кроссовки брал? – наводяще спросил сосед.

– Ну? – ничего ещё не понимал я.

– Что «ну»? Вспомни, кто тебе кроссовки помогал выбирать? – Виталика явно начинала раздражать моя несообразительность.

– А, это такая крупная шатенка лет сорока? Помню. И что?

– Шатенка лет сорока – это Вика на кассе. Она тебе чек выбивала. А я тебе за менеджера зала говорю, Оленька, блондинка.

– Худенькая девочка лет двадцати?– наконец я смутно вспомнил, о ком речь.

– Не двадцать ей, а двадцать три, – нервно поправил меня Виталик. – И как тебе она?

– А как она может быть мне? Ребенок старается, работает в твоём магазине, кроссовки, которые она мне посоветовала взять, еще не расползлись. Все нормально, Виталик, нормальный продавец.

– Андрей, ты что, тупой? – Виталик уже даже не пытался скрыть злости. – это я к ней буду уходить от Симы!

– Виталик, я тебе задам вопрос, а ты, сложив всё логически, постарайся сделать так, чтобы я тебе не выбил еще раз зуб, как в седьмом классе, а ты мне не поставил фингал, как тогда же. Виталик, сколько тебе лет? Нет, лично я это помню, но хочу удостовериться, что ты тоже не забыл.

– При чем тут это? – сердито отрезал сосед.

– Тебе 48. Повторяю для одного из нас: тебе, мля, сорок восемь полновесных лет! Отягощенных язвой желудка, пивным животом, одышкой, расстроенной нервной системой, двумя детьми, где старший сын будет старше мачехи, приближающимися внуками, простатитом, тотальным облысением головы. Ты давно видел себя в зеркало? Я не о причесать волосы говорю. Когда выйдешь из ванны, не торопись одеться, а подойди к зеркалу, посмотри на себя и задай себе один вопрос: «за что красивая маленькая девочка Оленька меня, вот такого лысоватого пузатого старого борова может полюбить?». И если найдешь хоть один убедительный положительный ответ, то тогда можешь смело бросать Симу. Кстати, Сима в курсе, что летом она снова, как двадцать восемь лет назад, станет невестой?

– Нет, не знает… Я думаю, что не знает… Хотя может догадываться…

– Ага! Может догадываться. Зная Симу, думаю, что она знает больше, чем ты думаешь. Кстати, а откуда у тебя появилась эта продавщица Оленька? И откуда она родом?

– Она из Балтского района. По объявлению пришла.

– Да ты что! Балтский район, говоришь? По объявлению? Когда тебя сыновья или внуки спросят, где ты нашел им мачеху, то ты так и скажи: «по объявлению в Балтском районе, дети мои». Кстати, а много у нее там родни? Я имею в виду братьев, дядей? Папе её сколько лет?

– Не знаю. А что?

– Да ничего. Просто интересно, сколько тебя человек бить приедут, когда узнают, что их дочь живет с дедом.

– Так, партия явно не сложилась! – нервно стал складывать фигуры Виталик. – Ты, Андрюха, всегда, когда видишь, что проигрываешь, делаешь так, чтобы прервать игру и не получить полновесный мат! Испортил мне вечер только! Сколько зарекался с тобой не садиться играть!

– Ну-ну, не злись, Виталик. Недоигранная партия – это ещё не самое худшее в жизни. Главное – жизнь не проиграть. Особенно на финальном её этапе. – успокаивал я друга.

– Ну тебя к чёрту с твоими философиями! – махнул в мою сторону рукой Виталик и пошёл домой.

…Через неделю, поздним вечером, в хмурую пятницу, в квартире Виталика и Симы были слышны скандал и звон разбиваемой посуды.

…Август обдувал лицо воздухом, пахнущим горячим асфальтом. Во дворе Виталик пытался пристроить в переполненный багажник машины ещё один чемодан.

– Привет, Виталик. Помочь?

– О, здорово, Андрей. Поддержи вот здесь снизу а я постараюсь запихнуть.

– Неужели таки решился, Толян?

– Что решился? – перестал пристраивать чемодан сосед.

– Ну это… к Оленьке…

– А-а, ты за это? – рассмеялся друг. – Нет, это мы с Симой квартирку на Кипре купили и едем там провести месяц. Что-то типа медового, – улыбнулся друг. – А ту Олю Сима ещё осенью выгнала. Оказывается та блондинка балтская была нечиста на руку. Крала из кассы, представляешь?

– Да ты что? – улыбнулся я, – Не может быть!